Семейный позор   ::   Эксбрайа Шарль

По правде говоря, из-за Великого Маспи Фонтаны, Этуваны и Шивры остались без приглашения, и Перрин злилась на Элуа, считая, что по его вине на церемонии присутствует слишком мало гостей. Доло, несколько смущенные неожиданно оказанной им честью, держались тише воды ниже травы. Маспи еще не вполне пришел в себя после вчерашнего столкновения со "своими" женщинами и с трудом поддерживал разговор, в котором частенько наступали неловкие паузы. Селестина так и не смогла простить Пэмпренетте то, что про себя называла предательством, и, думая о Бруно, сидела с самым мрачным видом. Перрин Адоль пыталась оживить атмосферу, рассказывая забавные истории, но никто ее не слушал. Дьедоннэ без особого успеха изображал довольного жизнью весельчака, но это производило крайне жалкое впечатление. Ипполит, отлично чувствуя всеобщее недовольство, отчаянно злился, так что даже забывал ухаживать за Пэмпренеттой. А девушка с горечью вспоминала Бруно. Только дедушка Маспи с огромным аппетитом поглощал праздничные блюда и не обращал ни малейшего внимания на чужие неприятности. Бабушка Маспи после вчерашней сцены видела все происходящее в новом свете, а потому жалела Пэмпренетту, понимая, что девушка собирается сделать ужасную глупость, за которую ей предстоит расплачиваться всю жизнь.

Наконец настало время подавать десерт. Дьедоннэ встал с кубком шампанского в руке.

- Друзья, спасибо вам, что пришли на обручение моей единственной дочери!.. И я уверен, что вы присоединитесь к моим пожеланиям...