JК
Сборник стихов :: Бартольд Лидия
Страница: 57 из 58Все мне снились дали, дали, Темносиний океан, Голосами птиц звучали
Голоса далеких стран, Снился зов тысячелетий, Шелест крыльев и полет, И всю ночь был лунно светел
НеобКятный небосвод.
С о л о в е й.
Качнув листы в бесшумном взлете, Он сел на веточку. Потом В молчанье ночи две-три ноты Упали чистым серебром.
И все притихло в ожиданьи. Насторожилась тишина. Свой путь замедлила луна И затаила ночь дыханье.
Лишь у оврага, под горой, Где перепутались тропинки, Сверкнув серебряной листвой, Прозрачно дрогнули осинки,
И трель хрустальной чистоты Вдруг пролилась над миром сонным, Будя поНтов и влюбленных, Рождая песни и мечты.
Казалось, что-то изменилось: Блеснули чашечки купав, Луна на влажных листьях трав В несчетных искрах раздробилась.
Как будто тот, кто Нту ночь Создал в порыве вдохновенья, Не мог усталость превозмочь, Не завершил свое творенье,
И задремал,- уснул, затих, Но трелью Нтой был разбужен,И бросил тот последний штрих, Который был творенью нужен.
И вся звеня, блестя росой, Не в силах с песнею расстаться, Залюбовалась ночь собой И не могла налюбоваться.
А он, невидимый певец, Недвижный, маленький и строгий, Над лунной голубой дорогой О чем же пел он, наконец?
Он пел, сквозь бури и туман Прорвавшись с солнечного юга; Он видел небо дальних стран, И потерял в пути подругу;
Он мерз весною иногда, Он голодал в пути далеком, У разоренного гнезда Метался с криком одиноким,
И сердца крошечного боль Была ему, как мир, огромной, А жизнь и днем и ночью темной Грозила сотней злобных воль.
Голоса далеких стран, Снился зов тысячелетий, Шелест крыльев и полет, И всю ночь был лунно светел
НеобКятный небосвод.
С о л о в е й.
Качнув листы в бесшумном взлете, Он сел на веточку. Потом В молчанье ночи две-три ноты Упали чистым серебром.
И все притихло в ожиданьи. Насторожилась тишина. Свой путь замедлила луна И затаила ночь дыханье.
Лишь у оврага, под горой, Где перепутались тропинки, Сверкнув серебряной листвой, Прозрачно дрогнули осинки,
И трель хрустальной чистоты Вдруг пролилась над миром сонным, Будя поНтов и влюбленных, Рождая песни и мечты.
Казалось, что-то изменилось: Блеснули чашечки купав, Луна на влажных листьях трав В несчетных искрах раздробилась.
Как будто тот, кто Нту ночь Создал в порыве вдохновенья, Не мог усталость превозмочь, Не завершил свое творенье,
И задремал,- уснул, затих, Но трелью Нтой был разбужен,И бросил тот последний штрих, Который был творенью нужен.
И вся звеня, блестя росой, Не в силах с песнею расстаться, Залюбовалась ночь собой И не могла налюбоваться.
А он, невидимый певец, Недвижный, маленький и строгий, Над лунной голубой дорогой О чем же пел он, наконец?
Он пел, сквозь бури и туман Прорвавшись с солнечного юга; Он видел небо дальних стран, И потерял в пути подругу;
Он мерз весною иногда, Он голодал в пути далеком, У разоренного гнезда Метался с криком одиноким,
И сердца крошечного боль Была ему, как мир, огромной, А жизнь и днем и ночью темной Грозила сотней злобных воль.