Симфонии   ::   Белый Андрей

Страшно ожидать его, когда он бродит где-нибудь в окрестности, но раз он приблизится, перейдет известную черту, весь страх пропадет, и его сменит восторг…

О, братья!

О, братья! Нет ничего восхитительнее, <чем>любоваться самим собой, сидеть перед самим собою и медленно глотать искристое, золотое шампанское… И невольная грусть, и невозможная нежность туманит взор, и весь мир становится вдруг таким близким и понятным… И свежий ветерок, втекая в комнаты из раскрытого балкона, нашептывает такие дивные сказки, качая пряди волос…

Я сел за рояль и потряс комнату могучим аккордом, и рояль дрожала под моими пальцами. И я пел, глядя на своего двойника; он задумчиво поднес к устам своим бокал шампанского и не пил, но созерцал золотую закатную влагу…

На закате было пролито золотое вино, и вот оно тухло.

Я пел:

Как сла-адка-а с та-або-ою-ю мне бы-ыть

И молча ду-ушо-ой погружа-а-аться

В лазурные очи твои.

Всю пылкость, все стра-асти души…

Так сильно они выража-ают,

Как слово не выразит их,

И сердце трепеще-ет нево-о-ольно

При виде… тебя…

На закате по золоту протянулись узко-багряные полоски вспыхнувшим облачком, и ветерок пел нам неведомые вздохи, и опьяняющее настоящее было так прекрасно, что я забыл весь мир… И мы смеялись в лицо друг другу и понимали «все»… Но если бы посторонний заглянул сюда и увидел одного и того же, игравшего на рояли и сидевшего с бокалом шампанского, он ужаснулся бы, ожидая громов… Но небо было чисто и безоблачно, и высоко над домами реял неподвижный коршун, то взмахивая крылами, то застывая в винном золоте…

И я пел:

Лю-юблю-ю я-я сма-атреть на тебя-я…

Ка-ак мно-ого в улыбке отра-а-а-ады

И неги в движеньях тва-аих…

На-апра-асна-а хочу заглушить

Порывы душевных валне-ений

И се-ердце рассудко-ом уня-ять…

Не слуша-ает сердце-е рассу-у-у-удка

При виде… тебя…

Золотое вино потухло в сгустках багреца.