Смерть Ильи Ильича   ::   Угаров Михаил Юрьевич

Край скатерти отлетел вверх, появилось лицо Обломова.

ОБЛОМОВ (в восхищении). Вы – сумасшедший!

АРКАДИЙ (вспыхнув). Прощайте!

Круто развернулся на каблуках и пошел в выходу.

ОБЛОМОВ . Обиделись?!

Обломов проворно выскакивает из-под стола и, подняв ладони над головой (домик!) бежит за Аркадием.

ОБЛОМОВ. Захар! Захар! Чаю неси, у нас гости!

АРКАДИЙ. Не надо мне вашего чаю! Мне ничего не надо! И лечить я вас не стану!

ОБЛОМОВ . Как не станете? Ведь вы Гиппократу обещались, факультетская клятва… (Кричит.) Да ведь я умру!

Аркадий молчит.

АРКАДИЙ (с интересом). Так вы боитесь умереть? Разве вы так больны?

ОБЛОМОВ. Я очень болен.

АРКАДИЙ. И что же у вас болит?

ОБЛОМОВ. Желудок почти не варит. Под ложечкой тяжесть. Изжога замучила. Ноги отекают. Ячмени пошли. То на левом глазу, то на правом. В сердце отверделость. Дыханье тяжело. А то вдруг ни с того ни с сего, начнет коробить и трясти. Вчера вот губа вдруг раздулась… Муха, наверное, укусила. По ночам кашель. Особенно когда поужинаю. А иногда заспишься, вдруг точно ударит кто-нибудь по голове, или душить начнет. А то не могу проснуться, – разве когда не станет уже мочи спать. Глаза заплывают слезами, и лицо бывает измято. Или належишь себе красное пятно на щеке. И говорю со сна не своим голосом.

Аркадий считает пульс у Обломова.

(Указывая на грудь, с тревогой.) В груди что-то лишнее, даже дышать тяжело… Что-то шевелится и толкает… Слева горячо, а справа холодно.