Сердце Льва - 2   ::   Разумовский Феликс

Не будет ни встречи с сынками, ни казенного дома, ни говеной трубы… Говеной трубы? Говеной трубы!!! Вот оно! Эврика! «О, святое провидение!» — Хорст вдруг осознал, что стоит на крышке канализационного люка, и непроизвольно подумал: «А ведь и впрямь вещая-то старушенция Нюра. Сильный дух вошел в нее…» Торопливо, наощупь, сдирая в кровь пальцы, он открыл эту чугунную крышку, быстро, словно танкист при боевой тревоге, втиснулся в тесную, идеально круглую дыру, бесшумно задраился и стал стремительно опускаться по ржавой, дышащей на ладан железной лесенке. Впрочем нет, ладаном здесь не пахло — воздух был густ, ощутимо плотен и тяжко отдавал трупом, человеческим дерьмом, прошлогодней помойкой, забродившим крысиным калом, собачьими экскрементами и дохлыми кошками.

«Да, амбре», — даже тренированный и привыкший ко всему Хорст поморщился, включил фонарь и в темпе двинулся прочь по вязкой зловонной жиже. Необходимо было торопиться — чекисты дело не пустят на самотек, как пить дать испоганят воздух каким-нибудь фосгеном или ипритом. Им все методы хороши — ничего святого для них нет…

Быстро топал Хорст по смрадным подземельям, мастерски ориентировался в зловонной полутьме, а чтобы меньше уставали ноги, шел автоматически, размышляя ни о чем, вернее, на темы отвлеченные и банальные, навеянные прозой жизни. О дерьме. Кажется, дерьмо оно и есть дерьмо — экскремент, фекалия, дерьмо, говно, каловые массы. Нечто аморфное, бесформенное, вобщем-то незначимое, не стоящее внимания.