JК
Серенада :: Кейн Джеймс
Страница: 197 из 247Затем ухо взял Уинстон, приставил его к голове, потряс им. Они захохотали и захлопали в ладоши. Хуана тоже смеялась:
– Да, теперь не осел. Большой бык!
Он взревел. Нервы мои были на пределе. Я подошел к ней:
– Унеси все обратно! По горло сыт этой корридой, и ухо воняет. Отнеси туда, откуда взяла, и…
Я протянул руку, пытаясь вырвать ухо. Уинстон увернулся. Она расхохоталась, избегая смотреть мне в глаза. Что-то ударило меня в живот. Я обернулся – один из гомосеков, переодетый в дамское платье, тыкал в меня шваброй.
– Прочь с дороги! Я пикадор! Я пикадор на старой белой кляче!
Еще двое или трое бросились куда-то и вернулись со швабрами, палками от щеток и прочим и, изображая из себя пикадоров, начали прыгать вокруг Уинстона, тыча в него этими предметами. При каждом попадании он завывал. Хуана, вытянув шпагу из ножен, набросила на нее плащ, соорудив нечто вроде мулеты, Уинстон принялся налетать на нее, стоя на коленях и опираясь на одну руку, в другой он держал ухо.
Пудински заиграл вступление к «бою быков» из «Кармен». Стоял такой адский шум, что собственных мыслей слышно не было. Подойдя к роялю, я облокотился о него и стал ждать удобного момента забрать и увести ее.
Внезапно музыка стихла и по комнате пронеслось громкое «У-у!». Я обернулся. Она стояла посредине, как статуя, слегка развернувшись левым боком к Уинстону, в позе матадора, готового нанести решающий удар, в правой руке на уровне глаз шпага, и целилась прямо в него.
– Да, теперь не осел. Большой бык!
Он взревел. Нервы мои были на пределе. Я подошел к ней:
– Унеси все обратно! По горло сыт этой корридой, и ухо воняет. Отнеси туда, откуда взяла, и…
Я протянул руку, пытаясь вырвать ухо. Уинстон увернулся. Она расхохоталась, избегая смотреть мне в глаза. Что-то ударило меня в живот. Я обернулся – один из гомосеков, переодетый в дамское платье, тыкал в меня шваброй.
– Прочь с дороги! Я пикадор! Я пикадор на старой белой кляче!
Еще двое или трое бросились куда-то и вернулись со швабрами, палками от щеток и прочим и, изображая из себя пикадоров, начали прыгать вокруг Уинстона, тыча в него этими предметами. При каждом попадании он завывал. Хуана, вытянув шпагу из ножен, набросила на нее плащ, соорудив нечто вроде мулеты, Уинстон принялся налетать на нее, стоя на коленях и опираясь на одну руку, в другой он держал ухо.
Пудински заиграл вступление к «бою быков» из «Кармен». Стоял такой адский шум, что собственных мыслей слышно не было. Подойдя к роялю, я облокотился о него и стал ждать удобного момента забрать и увести ее.
Внезапно музыка стихла и по комнате пронеслось громкое «У-у!». Я обернулся. Она стояла посредине, как статуя, слегка развернувшись левым боком к Уинстону, в позе матадора, готового нанести решающий удар, в правой руке на уровне глаз шпага, и целилась прямо в него.