Улыбки летней ночи   ::   Бергман Ингмар

Потом тоненькойструйкой льет напиток себе на язык. Плечи ее слегка вздрагивают от удовольствия.)

Шарлотта. За мой успех. (Она обхватывает бокал ладонями и подносит его к губам жестом колдуньи. Пьет, закрыв глаза, маленькими жадными глотками. Осушив бокал, глубоко переводит дух.)

Фредрик (тихо). За Анну. (Он пьет, и туман заволакивает ему глаза. Он протирает глаза, но туман остается.)

Бокал Хенрика, полный до краев, стоит перед ним нетронутый. Хенрик смотрит на него как завороженный. Потом хватает его, подносит к губам, но, передумав, ставит обратно на стол.

Старая дама погружает в бокал один из своих крохотных костистых пальчиков; он окрашивается в красный цвет, а она, как кошка, слизывает с него вино.

Теперь пьет Хенрик, он опорожняет бокал и опускает его на стол с такой силой, что разбивается хрупкая ножка. Фредрик от испуга возвращается к действительности. Он сердито хмурит лоб.

Фредрик. Соображай, что делаешь.

Хенрик. Сам соображай, что делаешь.

Хенрик вспыхивает гневом, его глаза сверкают, губы дрожат. Он побелел как мертвец. Подбегает Петра и пытается вытереть красное пятно, которое все больше расплывается на белой скатерти.

Фредрик. Как ты со мной разговариваешь?

Хенрик. Ты думаешь, я все от тебя стерплю? Ты что, император, который единолично решает, что думать и что делать каждому в его доме?

Фредрик. Успокойся, Хенрик. Ты сам не знаешь, что говоришь.

Хенрик.