Улыбки летней ночи   ::   Бергман Ингмар

Теперь слышно, как громко, с вызовом смеется молодая женщина. На освещенной луной террасе разыгрывается небольшая пантомима: Фрид гоняется за Петрой, подпрыгивая, как огромный развеселый Пан. Она и забавляется, и поддается соблазну, но все же постоянно ускользает, пока оба они не исчезают в тени дома. Чем кончилась погоня, легко догадаться – мы видим водопад белых нижних юбок и единое расплывшееся пятно, которое, извиваясь, уползает под деревья.

Хенрик стоит у окна своей комнаты и тоже видит все это. Сладость этой ночи, печальные фиоритуры скрипки оказываются последней каплей – и странное безумие, которое до краев переполняло его сердце, выплескивается наружу.

О господи, если мир твой грешен, тогда и я хочу грешить. Пусть птицы вьют гнезда у меня в волосах; отними у меня мою жалкую добродетель, я больше не в силах выносить ее. (Он икает от горя и выпитого вина, нашаривает пояс халата, завязывает прочную петлю вокруг шеи, вытаскивает стул, взбирается на него и прикрепляет пояс к дымоходу изразцовой печи.

После этих приготовлений он бросает последний взгляд на прекрасную грешную землю и делает прыжок в вечность. Он приземляется на полу, шатаясь, добирается до стены, прислоняется к ней. Обретя устойчивость, он в последний раз теряет чувство реальности.)

Ночной ветер вернулся, и луна словно бы светит еще ярче, чем прежде.

Вдруг непонятно где заиграла свою простенькую мелодию музыкальная шкатулка.