В чужом пиру похмелье   ::   Островский Александр Николаевич

Так вот Андрюша-то и боится, что отец ему жениться не позволит… Ну да это ничего, я баба огневая, я обломаю дело; только было бы ваше согласие. Я за двуми мужьями была, Иван Ксенофонтыч, всеми делами правила. Я теперь хоть в суде какое хочешь дело обделаю. Стряпчего не нанимай. По всем кляузным делам ходок. Во всех судах надоела. Прямо до енарала хожу…

Иван Ксенофонтыч . Об чем вы говорите, я не понимаю.

Аграфена Платоновна . Все об том же об Брускове, об купце.

Иван Ксенофонтыч . Послушайте: Плутарх в одной книге…

Аграфена Платоновна . А насчет плутовства – это точно, он старик хитрый.

Иван Ксенофонтыч (обращая глаза к потолку) . О, невежество!

Аграфена Платоновна . И это есть. Хоть он и плутоват, а человек темный. Он только в своем доме свиреп, а то с ним что хочешь делай, дурак дураком; на пустом спугнуть можно. Теперь как хотите, Иван Ксенофонтыч, так и сделаем. Честно так честно, а то и на штуку поймаем. Так запутаем, что хоть плачь, а жени сына на Лизавете Ивановне.

Иван Ксенофонтыч . Что я слышу! Громы небесные! И вы не поразите эту женщину!

Аграфена Платоновна . За что ж вы бранитесь? Я вас люблю, вам добра желаю (утирает слезы) , а вы меня всяческими словами ругаете.

Иван Ксенофонтыч . Как хотите, Аграфена Платоновна, любите или не любите, только оставьте нас с дочерью в покое.

Аграфена Платоновна (покачав головой) . Эх, Иван Ксенофонтыч, Иван Ксенофонтыч! Жаль мне тебя! Человек-то ты добрый, да больно ты прост. Беден ты уж больно.