Валентин и Валентина   ::   Рощин Михаил Михайлович

Боже мой, меня же растлили ложью, опустошили, я ведь хорошая девочка была и хорошего парня любила! А ты, и ты, бабушка, всю жизнь из нас каких-то гимназисток хотели сделать! Будто гимназистки святые были! Уходи, Валя, я больше смотреть на это не могу! Люби, пока любишь! Разлюбишь – уйдешь! Зато не надо будет врать всю жизнь и проклинать себя потом! А то превратишься в такую вот, как я, в холодную, как собачий нос, которой все равно, лишь бы одной не быть, лишь бы дома не сидеть!.. Пустота! Все вынули! Не могу больше! Люби, рожай, живи своим умом!.. (Обнимает сестру, целует ее в лоб.) Они и нас-то с тобой врагами сделали!.. Но ничего!.. Я тоже еще соберусь!.. Ничего!..

Валя. Я это знала, Женя, я это знала…

Мать. Чудовищно! Чудовищно!..

Бабка. Слезай, приехали!

Женя. Не плачь. А паспорт твой на всякий случай у меня. Надо будет – возьмешь. Не дрожи, все уладится. (Уходит и в дверях свирепо кричит.) И про-шу! Ко мне! Не! Вхо-дить!..

Мать. И это мои дочери, мои дочери!

Валя плачет, собирается, бормочет: «Валя! Валечка…» И видит, что Валентин дома, на своей кухне, а рядом с ним Бухов, Маша учит уроки.

Бухов. Ну брось! Ну пора же убедиться, что она не наш человек. Первое испытание – и все!..

Валентин. Ну при чем тут она? Это я, я ничего не могу сделать! Она вечно за меня в троллейбусе платит и билеты в кино берет! Не мелочи?.. Это мы – мальчишки в восемнадцать лет, а они могут матерями быть, семью создавать и все такое.