Витязь в барсовой шкуре   ::   Руставели Шота

Юным царь велел и старым веселиться. Светлым чарам

Нет предела. Царским даром не один опять богат.

Автандил — полуодетый. Вкруг него играют светы.

Арфы звон и песни спеты. Вдруг гонец от Тинатин,

Черный раб в его покое: «Та, чей образ — лик алоэ,

Шлет веление такое: к ней иди, о, господин».

Светлой вестью очарован, Автандил встает, взволнован.

Тот наряд, что облюбован, самый лучший, он надел.

Видеть розу, быть с любимой, в том восторг незаменимый.

С красотою несравнимой быть — пленительный удел.

Автандил идет к ней смело. Ни пред кем не оробела

Мысль его. И пусть горела много раз слеза о ней,

Хочет видеть лик певучий той, чье пламя — свет горючий

Молний, рвущихся из тучи, кто горит луны сильней.

Та жемчужина жемчужин. С горностаем свет тот дружен.

Смотрит взор обезоружен. Ткань на нежной — без цены.

Сердце жгущие ресницы — словно ночь вокруг зарницы.

Шея млечна у царицы, косы тяжкие черны.

Хоть одета в свет коралла, но печали не скрывала,

Автандила привечала, сесть велит ему она.

Юный сел пред ней смиренно. Сердце любит, сердце пленно.

Взор во взор глядит забвенно. Мысль усладой зажжена.

Витязь молвит: «Ты, златая, светишь, страхи рассевая.

Вот, я нем. В зарю вступая, месяц солнцем вмиг сожжен.

Я не мыслю на досуге. Я не вихрь на вольном луге.