Волки и овцы   ::   Островский Александр Николаевич

Глафира и Анфуса уходят.

А какая она хорошенькая, какая милая, умная! Ведь вот долго ли! Посидишь этак вечера два с ней — и начнешь подумывать; а там только пооплошай, и запрягут! Хорошо еще, что она в монастырь-то идет; а то бы и от нее надо было бегать. Нет, поскорей поужинать у них да домой, от греха подальше, только она меня и видела. А после хоть и увижусь с ней, так только «здравствуйте!» да «прощайте!». Хороша ты, Глафира Алексеевна, а свобода и покой, и холостая жизнь моя лучше тебя.



Действие четвертое

Лица



Купавина .

Глафира .

Анфуса .

Лыняев .

Василий Иванович Беркутов , помещик, сосед Купавиной; представительный мужчина, средних лет, с лысинкой, но очень живой и ловкий.

Горецкий .

Лакей Купавиной.

Комната в азиатском вкусе в доме Купавиной, с одним выходом на террасу; стеклянная растворенная дверь с портьерами; по сторонам двери два больших окна, закрытые драпировками; по стенам и под окнами мягкие диваны. За балюстрадой террасы виден сад и за ним живописная сельская местность.



Явление первое



Купавина , Глафира , потом лакей .

Купавина . Кажется, у тебя с Лыняевым дело подвигается?

Глафира . Ах, это только кажется.

Купавина . Он вчера был так любезен с тобой.

Глафира . По заказу, — это была шутка.

Купавина . Ты теряешь надежду, бедная?

Глафира . Ну, не совсем.