За дверью   ::   Борхерт Вольфганг

Конечно. В душе. Очень глубоко в душе. Слышишь, недостижимо глубоко. Да, в душе они добры – только уж больно разные. Один белехонек, а другой сер. У одного есть шерстяные подштанники, а у другого – нет. И этот серый, без подштанников, – это я. Неудачник, утопленник Бэкманн, отставной унтер-офицер. Отставной человек.

Другой. Ты бредишь, Бэкманн, очнись. Живи! Давай, оглядись: люди добры.

Бэкманн. И они проходят мимо моего трупа, и жуют, и ржут, шляются и переваривают. Вот так и проходят мимо моей смерти эти добрые добряки.

Другой. Да проснись, ты, сновидец! Ты видишь смертный сон, Бэкманн. Ну же, проснись!

Бэкманн. Да, мне снится жуткий, дурной кошмар. Вон, вон идет директор кабаре. Что, взять у него интервью, Отвечающий?

Другой. Вперед, Бэкманн! Живи! Улица полна фонарей. Все живут! Живи вместе с ними!

Бэкманн. Жить вместе с ними? Вместе с кем? Вместе с полковником? Нет уж!

Другой. Да, Бэкманн! Живи вместе с другими.

Бэкманн. И вместе с директором?

Другой. И вместе с ним. Со всеми.

Бэкманн. Ладно. И вместе с директором. Здравствуйте, господин директор!

Директор. Да? Что Вам угодно?

Бэкманн. Вы меня узнаете?

Директор. Нет – нет, постойте. Противогазные очки, эта стрижка а ля русс, эта шинель. Да, новичок с песенкой про измену! Как же Вас…

Бэкманн. Бэкманн.

Директор. Точно. Ну и что?

Бэкманн. Вы меня убили, господин директор.

Директор. Ну, дорогой мой…

Бэкманн. Убили.