Жар-птица. Свирель славянина   ::   Бальмонт Константин

Отзовется гулким эхом,

Криком, гиканьем, и смехом

Для потехи будит страх.

Кружит, манит, и заводит,

В разных обликах проходит,

С каждым разное всегда.

Малой травкой — на опушке,

В старом боре — до верхушки,

Вона, вон где борода.

Лапти вывернул, и правый

Вместо левого, лукавый,

Усмехаясь, натянул.

То же сделал и с другою,

В лапоть скрытою, ногою,

И пошел по лесу гул.

То же сделал и с кафтаном,

И со смехом, словно пьяным,

Застегнул наоборот.

В разнополость нарядился,

В человечий лик вместился,

Как мужик идет, поет.

Лишь спроси его дорогу,

Уж помолишься ты Богу,

Уж походишь по лесам.

Тот же путь сто раз измеришь,

Твердо в Лешего поверишь,

Будешь верить старикам.

2



Гулко в зеленом лесу откликается,

В чащах темнеет, покуда смеркается,

Смотрит в сплетенных кустах.

Прячется, кажется, смутным видением

Где-то там, с шепотом, с хохотом, с пением,

С шорохом быстрым возникнет в листах.

Лапчатой елью от взора укроется,

Встанет, и в росте внезапно удвоится,

Вспрыгнет, и с треском обломится сук.

Вырос, с вершиной, шурша, обнимается,

Сразу на многих деревьях качается,

Тянется тысячью рук.

Вот отовсюду качанья и ропоты,

Тени, мигания, шорохи, шепоты,

Кто-то, кто долго был мертвым, воскрес.