JК
Шагнуть в пропасть и полететь :: Троненков Алексей
Страница: 142 из 315 — Патриотка ты моя! Знаешь, за этот месяц я многое передумал! И это было не очень-то и просто, принимать какие-то решения, делать выводы, а самое главное — переосмысливать! В Штатах у меня был цель!
— Ты мог бы и здесь поработать «во благо»!
— Здесь? Здесь я работал бы во имя интересов! И прошу заметить, весьма далеких от государственных! Знаешь, за этот месяц утерял связь с этой страной! Пуповина оборвалась. А хищно-ласковые уговоры о великой России перестали действовать!
— А как же твои романтические рассуждения на тему природных российских разухабистых далей, хоть и имеющих зачастую вид дикий и неприглядный совершенно или внутреннего истинного раздолья русской души. — насмешливо передразнила она его, сверкнув из-под полуприкрытых ресниц.
— Гиблая, безнадежная страна с ее глупостью, грубостью, хамской щедростью, тупой и пошлой удалью! А разухабистые дали хлопцы забросали пустыми бутылками и пластиковыми стаканчиками!
— Ничего себе! — присвистнула она. — Тебе бы на «Радио свободы» в советские времена работать!
— В советские времена у меня была Родина… — грустно проговорил он. — А относиться к числу «россиян» нет никакого желания. Ребячество, конечно, но… Они… попытались отнять у меня мечту…
Лена пристально посмотрела ему в глаза и тихо спросила:
— Но ведь ты всю свою жизнь мечтал стать шпионом, не так ли?
Он покачал головой и втянул губы, подыскивая подходящие слова.
— В детстве — да, мечтал, а когда стал взрослее, то поставил перед собой такую цель. А это разные вещи — мечта и цель…
— Да?
— Цель или достигается, или — нет. Мечта же в принципе не может быть достигнута.
— Ты мог бы и здесь поработать «во благо»!
— Здесь? Здесь я работал бы во имя интересов! И прошу заметить, весьма далеких от государственных! Знаешь, за этот месяц утерял связь с этой страной! Пуповина оборвалась. А хищно-ласковые уговоры о великой России перестали действовать!
— А как же твои романтические рассуждения на тему природных российских разухабистых далей, хоть и имеющих зачастую вид дикий и неприглядный совершенно или внутреннего истинного раздолья русской души. — насмешливо передразнила она его, сверкнув из-под полуприкрытых ресниц.
— Гиблая, безнадежная страна с ее глупостью, грубостью, хамской щедростью, тупой и пошлой удалью! А разухабистые дали хлопцы забросали пустыми бутылками и пластиковыми стаканчиками!
— Ничего себе! — присвистнула она. — Тебе бы на «Радио свободы» в советские времена работать!
— В советские времена у меня была Родина… — грустно проговорил он. — А относиться к числу «россиян» нет никакого желания. Ребячество, конечно, но… Они… попытались отнять у меня мечту…
Лена пристально посмотрела ему в глаза и тихо спросила:
— Но ведь ты всю свою жизнь мечтал стать шпионом, не так ли?
Он покачал головой и втянул губы, подыскивая подходящие слова.
— В детстве — да, мечтал, а когда стал взрослее, то поставил перед собой такую цель. А это разные вещи — мечта и цель…
— Да?
— Цель или достигается, или — нет. Мечта же в принципе не может быть достигнута.