JК
28 стихотворений :: Есенин Сергей Александрович
Страница: 5 из 12Не заутренние звоны, а венчальный переклик, Скачет свадьба на телегах, верховые прячут лик.
Не кукушки загрустили - плачет Танина родня, На виске у Тани рана от лихого кистеня. Алым венчиком кровинки запеклися на челе,Хороша была Танюша, краше не было в селе.
( 1911 )
* 1912 *
x x x
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха. Выходи встречать к околице, красотка, жениха.
Васильками сердце светится, горит в нет бирюза. Я играю на тальяночке про синие глаза.
То не зори в струях озера свой выткали узор, Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул за косогор.
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха. Пусть послушает красавица прибаски жениха.
( 1912 )
x x x
Матушка в Купальницу по лесу ходила, Босая, с подтыками, по росе бродила.
Травы ворожбиные ноги ей кололи, Плакала родимая в купырях от боли.
Не дознамо печени судорога схватила, Охнула кормилица, тут и породила.
Родился я с песнями в травном одеяле. Зори меня вешние в радугу свивали.
Вырос я до зрелости, внук купальской ночи, Сутемень колдовная счастье мне пророчит.
Только не по совести счастье на готове, Выбираю удалью и глаза и брови.
Как снежинка белая, в просини я таю Да к судьбе-разлучнице след свой заметаю.
( 1912 )
x x x
Задымился вечер, дремлет кот на брусе, Кто-то помолился: "Господи Исусе".
Полыхают зори, курятся туманы, Над резным окошком занавес багряный.
Вьются паутины с золотой повети.
Не кукушки загрустили - плачет Танина родня, На виске у Тани рана от лихого кистеня. Алым венчиком кровинки запеклися на челе,Хороша была Танюша, краше не было в селе.
( 1911 )
* 1912 *
x x x
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха. Выходи встречать к околице, красотка, жениха.
Васильками сердце светится, горит в нет бирюза. Я играю на тальяночке про синие глаза.
То не зори в струях озера свой выткали узор, Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул за косогор.
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха. Пусть послушает красавица прибаски жениха.
( 1912 )
x x x
Матушка в Купальницу по лесу ходила, Босая, с подтыками, по росе бродила.
Травы ворожбиные ноги ей кололи, Плакала родимая в купырях от боли.
Не дознамо печени судорога схватила, Охнула кормилица, тут и породила.
Родился я с песнями в травном одеяле. Зори меня вешние в радугу свивали.
Вырос я до зрелости, внук купальской ночи, Сутемень колдовная счастье мне пророчит.
Только не по совести счастье на готове, Выбираю удалью и глаза и брови.
Как снежинка белая, в просини я таю Да к судьбе-разлучнице след свой заметаю.
( 1912 )
x x x
Задымился вечер, дремлет кот на брусе, Кто-то помолился: "Господи Исусе".
Полыхают зори, курятся туманы, Над резным окошком занавес багряный.
Вьются паутины с золотой повети.