JК
Агентство Томпсон и Ко :: Верн Жюль Габриэль
Страница: 72 из 479Георгия,Пико и Грасиоса; другая, северо-западная, образуемая двумя островами – Св. Михаила и Св. Марии, вместе с рядом рифов, именуемых Дезертас. Находясь в тысяче пятистах пятидесяти километрах от ближайшего пункта континента, эти острова, очень неодинаковых размеров и занимающие более ста морских миль, все вместе заключают двадцать четыре тысячи квадратных километров земли и имеют всего сто шестьдесят тысяч жителей. Надо заметить, что широкие морские пространства отделяют упомянутые острова и что редко с одного из них можно видеть другой.
Открытие этого архипелага, как это обыкновенно водится, приписывают себе разные народы. Но, каковы бы ни были тщеславные споры, португальские колонисты устроились здесь между 1427 и 1460 годами; острова получили от них свое название вследствие породы птицы, водившейся там во множестве и ошибочно принятой первыми поселенцами за коршуна или ястреба.
Эти общие сведения Робер сообщил по просьбе Томпсона. Успех был действительно полный: только он открыл рот, как большая часть пассажиров остановилась около него, жадно слушая французского профессора. Одни привели других, и он вскоре стал центром кружка. Собственно, он не мог отказаться от импровизированной лекции. Это входило в его обязанности.
В первый ряд слушателей Робера Блокхед, чуждый злопамятства, протолкнул свое чадо. «Слушай хорошенько господина профессора, – говорил он ему, – слушай!» Другой слушатель, уж совсем неожиданный, был Пипербом из Роттердама.
Открытие этого архипелага, как это обыкновенно водится, приписывают себе разные народы. Но, каковы бы ни были тщеславные споры, португальские колонисты устроились здесь между 1427 и 1460 годами; острова получили от них свое название вследствие породы птицы, водившейся там во множестве и ошибочно принятой первыми поселенцами за коршуна или ястреба.
Эти общие сведения Робер сообщил по просьбе Томпсона. Успех был действительно полный: только он открыл рот, как большая часть пассажиров остановилась около него, жадно слушая французского профессора. Одни привели других, и он вскоре стал центром кружка. Собственно, он не мог отказаться от импровизированной лекции. Это входило в его обязанности.
В первый ряд слушателей Робера Блокхед, чуждый злопамятства, протолкнул свое чадо. «Слушай хорошенько господина профессора, – говорил он ему, – слушай!» Другой слушатель, уж совсем неожиданный, был Пипербом из Роттердама.