Архипелаг в огне   ::   Верн Жюль

Затем, медленно отступив, она закуталась с ног до головы в жалкий плащ и вновь заняла свое место позади группы пленников, стараясь остаться незамеченной. Как видно, ей мало было спрятать лицо, она хотела всю себя скрыть от взглядов Николая Старкоса.

Между тем, не заговаривая с капитаном «Каристы», маклеры не сводили с него глаз. Он же, казалось, вовсе не обращал на них внимания. Прибыл ли он затем, чтобы перебить у них эту партию невольников? Зная о связях Старкоса с пашами и беями берберийских государств, они с полным основанием могли этого опасаться.

Мысль эта вскоре завладела всеми. Между тем аукционист поднялся и громким голосом повторил последнюю надбавку:

— Две тысячи лир!

— Две тысячи пятьсот, — сказал Скопело, который в таких случаях действовал от имени своего капитана.

— Две тысячи пятьсот лир! — возгласил аукционист.

И снова в отдельных группах маклеров, настороженно следивших друг за другом, начались оживленные разговоры.

Прошло четверть часа. После Скопело никто не предложил новой надбавки. Старкос, равнодушный и высокомерный, прохаживался вокруг батистана. Ни у кого не оставалось сомнений, что в конце концов партия останется за ним, даже без серьезной борьбы.

Тем временем маклер из Смирны, предварительно посовещавшись с двумя или тремя из своих собратьев, предложил новую надбавку — до двух тысяч семисот лир.

— Две тысячи семьсот лир, — повторил аукционист.

— Три тысячи!

На сей раз это был голос самого Николая Старкоса.