БЛАТНОЙ   ::   Дёмин Михаил

Нужна им эта самодеятельность!

Я спорил, топорщился, возражал, но это все больше для виду. В действительности же разговор был приятен мне. При слове «редакция» у меня даже дух захватило… Все же я сдержался. И, помедлив, спросил безразличным, как мне казалось, голосом:

— И… куда же примерно ты бы послал?

— Куда угодно можно… Например - в Красноярск. В краевую газету, в местное отделение Союза писателей. Да Господи, вариантов множество!

— И ты думаешь, там заинтересуются стихами из лагеря?

— Зачем же из лагеря? - удивился Левицкий. - У меня на воле есть друзья, вот они и пошлют… Ну, как, - мигнул он, - согласен?

— Ладно, - сказал я, - попытайся, если успеешь. Мы ведь с тобой - как на вулкане. Сам понимаешь. Сегодня жив, а завтра - жил.

— Ну, мой милый, об этом лучше не задумываться, - сказал Левицкий. - Живи как солдат! Наперед не загадывай. Суждено пропасть - пропадешь, не отвертишься. Но покуда еще цел, делай свое дело. Прорывайся к удаче. Используй каждый шанс. А там, как судьба решит, все в ее руке.

— В данном случае, если говорить о стихах, то в твоей руке…

— Что ж, пожалуй, - рассмеялся Левицкий и положил на плечо мне сухую крупную ладонь. - Считай, что это тоже рука судьбы!

Мы обнялись на прощание, и я заторопился. Этап уже давно собрался на вахте, и, как только я появился, колонна дрогнула, загудела. Подскочил конвойный, щелкнул затвором и завопил, срывая голос, сыпля сверхъестественными словами:

— Шляешься, мать твою.