Балтийский эскорт   ::   Черкашин Николай

Я совершенно не надеялся ни на какие открытия, вовсе не был уверен - сохранился ли дом вообще. Просто хотелось взглянуть на этот садово-дачный пригород, где предпочитали селиться тогдашние бывшие русские. Кстати, здесь же, в ныммском приюте для стариков, кончал свои дни и бывший командир крейсера "Жемчуг" контр-адмирал в изгнании Павел Павлович Левицкий… Здесь еще стояла деревянная церковь Казанской Божьей матери, срубленная на жертвенные кроны русских православных беженцев.

Я тронулся в путь через низкорослый дюнный сосняк поздним вечером, не отличимым, впрочем, от дня, поскольку стояла пора белых ночей. Корявые стволы струили тепло и смолистый дух. Все уже было хорошо прогрето солнцем, все запаслось его теплом на ночь - и песок, и гранитные каменья, и сосны в желтых свечечках цветенья, и близкое море.

Под тихий шелест песка под ногами думалось легко и отрешенно…

Ничто из того, что хоть на миг явилось миру, не исчезает бесследно. Даже уничтоженные следы прошлого все равно оставляют знаки своего исчезновения…

Но куда исчезают наши разговоры, крики, стоны, вздохи, сотрясавшие воздух своего времени? Они уходят в стены домов, и стены жилищ накапливают психическую энергию живших в них людей. Стены поглощают ее, как фотопластинка уловленный свет, как вбирает стекло тепло ладони… И старые дома начинают однажды незримо мерцать, будоража наши души смутным лучением энергии исчезнувших людей…

Есть стены, заряженные сверхнапряженно - подобно пластинам конденсатора.