Барделис Великолепный   ::   Сабатини Рафаэль

Чем сильнее она ненавидела меня, тем решительнее я становился.

— Почему вы ненавидите меня? — твердо спросил я. — Спросите себя, Роксалана, и скажите мне, какой ответ дает ваше сердце. Разве оно не говорит вам, что вы не ненавидите меня — что на самом деле вы любите меня?

— О, Боже, терпеть такое оскорбление! — вскрикнула она. — Пустите меня, miserable note 40 . Мне что, позвать на помощь? О, вы ответите за это! Если на свете есть Бог, вы будете наказаны.

Но, охваченный страстью, я не отпускал ее, несмотря на просьбы, угрозы и сопротивление. Я был груб, если хотите. Но подумайте, что творилось в моей душе от того, в какое положение я попал, и не судите меня слишком строго. Внезапно я опять обрел смелость, которой мне так не хватало, и решил признаться. Я должен сказать ей. Будь что будет, худшего все равно уже не может случиться.

— Послушайте, Роксалана!

— Я не желаю вас слушать! С меня достаточно оскорблений! Пустите меня!

— Нет, вы должны выслушать меня. Я — не Рене де Лесперон. Если бы у этих Марсаков было побольше терпения и ума, если бы они дождались меня этим утром, они бы сказали вам об этом.

На секунду она прекратила свою борьбу и внимательно посмотрела на меня. Затем с презрительным смешком она возобновила свои усилия еще более яростно, чем прежде.

— Какую новую ложь вы придумали для меня? Пустите меня, я ничего не хочу больше слышать!

— Небо свидетель, я сказал вам правду.