Бастард де Молеон   ::   Дюма Александр

Между тем рыцарь, которому, вероятно, надоело так высоко держать копье и так прямо держаться в седле, остановился, чтобы поднять забрало и тем самым выпустить горячий пар, который стал подниматься к голове из недр его железной оболочки, но, прежде чем сделать это, осмотрелся с видом человека, абсолютно уверенного, что храбрость становится менее достойной уважения, если сочетается с долей осторожности.

Повернувшись всем корпусом, он увидел своего беззаботного спутника и, вглядевшись в него повнимательнее, убедился, что тот спит.

– Мюзарон! – вскричал закованный в латы рыцарь, когда поднял забрало шлема. – Мюзарон! Да проснись ты, соня, а не то, клянусь бесценной кровью святого Иакова, [27] как говорят испанцы, ты приедешь в Коимбру без моего багажа, который либо сам потеряешь в дороге, либо украдут у тебя разбойники. Мюзарон! Так ты все спишь, болван?

Но оруженосец – именно эту службу нес тот, к кому обращался рыцарь, – спал таким глубоким сном, что звук человеческого голоса не способен был его разбудить. Поэтому рыцарь понял, что следует прибегнуть к другому, более верному способу, ибо лошадь спящего, увидев, что ее вожатый остановился, заодно тоже решила последовать этому примеру, и Мюзарону, перешедшему от движения к неподвижности, представилась возможность насладиться еще более спокойным сном. Рыцарь отцепил подвешенный к поясу небольшой рог из слоновой кости, инкрустированный серебром, и, приложив его к губам, несколько раз протрубил так громко, что поднял на дыбы своего коня и заставил заржать лошадь своего спутника.

На сей раз Мюзарон, вздрогнув, проснулся.

– Ну-ка! Сюда! – вскричал он, выхватив из-за пояса что-то вроде длинного кинжала.