Белый Ягуар   ::   Фидлер Аркадий

Как же могло случиться, что такие великие и славные мастера, гении живописи, как Рубенс и Рембрандт, тоже были голландцами, а их соотечественники в Гвиане оказались способны на столь чудовищные жестокости?! Как могло случиться, что славный Эразм Роттердамский, великий гуманист, мыслитель и борец за человеческое совершенство, тоже был голландцем, как и эти утратившие всякий человеческий облик голландские колонизаторы?!



«КАРИБЫ ХОТЯТ ВОЙНЫ!»

В день зверской экзекуции над неграми и в последующие дни вся наша шхуна буквально кипела от гнева и возмущения. Надо сказать, в Южной Америке индейцы и негры обычно не питали друг к другу особой симпатии, но у нас на Ориноко среди араваков было иначе. Тут общие радости и беды еще со времен рабства на острове Маргариты связали араваков настоящей прочной дружбой с негром Мигуэлем и его товарищами. Именно оттого наши индейцы так близко приняли к сердцу мучения негров, подвергнутых пыткам, и всей душой возненавидели голландцев. Но, пожалуй, чувством еще большего негодования прониклись они к карибам за то, что те устраивали охоту на беглых негров и выдавали несчастных на растерзание безжалостным палачам.

— Эх, жалко! — досадовал Вагура. — Жалко, что тогда на дороге в джунглях мы упустили удобный случай. Надо было бы нам ударить, перебить карибов, а негров освободить.

— Кто же знал, что невольников постигнет такая судьба, — резонно возразил кто-то.

— Но теперь мы знаем, — раздались другие голоса, слившиеся в возмущенный хор.

Когда шум на минуту смолк, я спросил:

— Чего вы, собственно, хотите? Начать войну? Так не годится! Мы — мирные индейцы!

— Белый Ягуар! — с укором в голосе отозвался, как всегда, горячий Уаки.