JК
Бесстрашные :: Цвик Михаэль
Страница: 11 из 174Вам нельзя выходить на палубу, а нужно лежать все время в каюте и играть роль больной матери этой дамы. Когда войдет стюард, повертывайтесь лицом к стене. Но вас будут редко беспокоить, потому что обо всем позаботится ваша спутница. Следуйте во всем ее указаниям: самое незначительное самостоятельное движение может оказаться для вас роковым. Рано утром вы будете уже по ту сторону границы, но не исключено, что ночью на пароходе произойдет обыск, если тем временем успеют открыть вашего двойника. Вот пароходный билет: вы едете в Гамбург. Ваше имя – Адель Шифбауер, родившаяся 8 июля 1878 года. Возьмите сумочку, в ней вы найдете все необходимое.
– В Гамбург, – пробормотал Швиль. – В Гамбург, в Германию, на родину!
А ведь через восемь часов его должны были казнить и зарыть в чужой земле.
«Если бы я только мог плакать», – подумал Швиль, сердце которого готово было разорваться от избытка радости. Как было бы хорошо сейчас рыдать долго и безудержно на коленях матери и рассказать все, что тяжелым камнем давило его душу: долгий, разъедающий сердце и душу процесс, десять минут, в течение которых читали приговор. О, эти десять минут, эта бесконечная вечность, и затем самое ужасное из всех слов, которые придуманы человечеством: приговорен к смертной казни!
– Вам холодно? – озабоченно спросил его спутник.
– Нет, почему вы спрашиваете?
– Да ведь вы дрожите всем телом.
– В Гамбург, – пробормотал Швиль. – В Гамбург, в Германию, на родину!
А ведь через восемь часов его должны были казнить и зарыть в чужой земле.
«Если бы я только мог плакать», – подумал Швиль, сердце которого готово было разорваться от избытка радости. Как было бы хорошо сейчас рыдать долго и безудержно на коленях матери и рассказать все, что тяжелым камнем давило его душу: долгий, разъедающий сердце и душу процесс, десять минут, в течение которых читали приговор. О, эти десять минут, эта бесконечная вечность, и затем самое ужасное из всех слов, которые придуманы человечеством: приговорен к смертной казни!
– Вам холодно? – озабоченно спросил его спутник.
– Нет, почему вы спрашиваете?
– Да ведь вы дрожите всем телом.