JК
Браконьер :: Марриет Фредерик
Страница: 47 из 273В Вест-Индии воевать ни с кем не пришлось, и вскоре Патрик возвратился домой в том же чине. Через пять лет он добровольно перевелся в полк, находившийся в заграничном походе, и был произведен в поручики на открывшуюся бесплатную вакансию после одного убитого офицера.
Через пятнадцать лет трудной службы О’Донагю получил, наконец, давно ожидаемый чин капитана. Убедившись, что на военной службе ему не везет, он вышел в отставку с пенсией в размере половины оклада жалованья и задумал предложить какой-нибудь вдове или девице свою красивую наружность в обмен на хорошее приданое. За время своей службы в армии Патрик О’Донагю сильно переменился. Вращаясь постоянно среди людей себялюбивых и бездушных, он и сам мало-помалу утратил все прежние хорошие чувства. Правда, он долго не забывал своей Джюдиты, но теперь ее давно уже не было в живых. Получив ложное известие, будто Патрик умер от желтой лихорадки, она стала тосковать, чахнуть — и умерла, завяла, как подснежник. Единственная прочная нить, связывавшая его с Ирландией, оборвалась, житейские советы отца не были забыты, и О’Донагю стал считать весь мир своей родиной. Живя на скудную пенсию, он очень нуждался и все искал богатой невесты, надеясь создать себе положение выгодной женитьбой. Он по-прежнему был великодушен и храбр — эти качества присущи большинству ирландцев, — но все остальное в нем если не заглохло, то заснуло в ожидании благоприятных обстоятельств. Он очерствел от житейской суеты и злобы.
Через пятнадцать лет трудной службы О’Донагю получил, наконец, давно ожидаемый чин капитана. Убедившись, что на военной службе ему не везет, он вышел в отставку с пенсией в размере половины оклада жалованья и задумал предложить какой-нибудь вдове или девице свою красивую наружность в обмен на хорошее приданое. За время своей службы в армии Патрик О’Донагю сильно переменился. Вращаясь постоянно среди людей себялюбивых и бездушных, он и сам мало-помалу утратил все прежние хорошие чувства. Правда, он долго не забывал своей Джюдиты, но теперь ее давно уже не было в живых. Получив ложное известие, будто Патрик умер от желтой лихорадки, она стала тосковать, чахнуть — и умерла, завяла, как подснежник. Единственная прочная нить, связывавшая его с Ирландией, оборвалась, житейские советы отца не были забыты, и О’Донагю стал считать весь мир своей родиной. Живя на скудную пенсию, он очень нуждался и все искал богатой невесты, надеясь создать себе положение выгодной женитьбой. Он по-прежнему был великодушен и храбр — эти качества присущи большинству ирландцев, — но все остальное в нем если не заглохло, то заснуло в ожидании благоприятных обстоятельств. Он очерствел от житейской суеты и злобы.