JК
Человек-землетрясение :: Конзалик Хайнц
Страница: 1 из 464Аннотация: Хайнц Г. Конзалик – популярнейший западногерманский писатель, автор многих остросюжетных романов, выпущенных на Западе огромными тиражами. На русском языке произведения Конзалика издаются впервые.
Главный герой романа «Человек-землетрясение» Боб Баррайс – наследник миллионного состояния, ведущий беззаботную жизнь красавца-плейбоя. Друзья и возлюбленные, попадающие в плен его обаяния, гибнут один за другим. Идя по жизни, Боб Баррайс все разрушает на своем пути и в конце концов погибает сам.
---------------------------------------------
Хайнц Конзалик
Человек-землетрясение
1
Роберт Баррайс, которого ласково называла Бобом сначала мать, а потом и все, кто его любил и ненавидел, целовал и проклинал, обожал и боялся, в четыре года был на редкость миловидным, даже красивым ребенком. Белокурые локоны с шелковистым отливом струились до плеч, огромные голубые глаза отражали всю глубину чистейшей детской невинности. Тетя Эллен, у которой он охотнее всего сидел на коленях, нашла верные слова. «Сущий ангел! – восклицала она и целовала Боба в глаза. – Господи, чистый ангел!» То, что его маленькие ручонки цеплялись при этом за ее грудь, она считала естественной тягой к игре.
В шесть лет Боб выколол глаза четырем цыплятам. Он тогда гостил в имении своего дяди Германа и для ослепления цыплят воспользовался ржавой проволокой. Дядя Герман, пытаясь усовестить его, живописал страдания цыплят, и Боб заплакал.
Главный герой романа «Человек-землетрясение» Боб Баррайс – наследник миллионного состояния, ведущий беззаботную жизнь красавца-плейбоя. Друзья и возлюбленные, попадающие в плен его обаяния, гибнут один за другим. Идя по жизни, Боб Баррайс все разрушает на своем пути и в конце концов погибает сам.
---------------------------------------------
Хайнц Конзалик
Человек-землетрясение
1
Роберт Баррайс, которого ласково называла Бобом сначала мать, а потом и все, кто его любил и ненавидел, целовал и проклинал, обожал и боялся, в четыре года был на редкость миловидным, даже красивым ребенком. Белокурые локоны с шелковистым отливом струились до плеч, огромные голубые глаза отражали всю глубину чистейшей детской невинности. Тетя Эллен, у которой он охотнее всего сидел на коленях, нашла верные слова. «Сущий ангел! – восклицала она и целовала Боба в глаза. – Господи, чистый ангел!» То, что его маленькие ручонки цеплялись при этом за ее грудь, она считала естественной тягой к игре.
В шесть лет Боб выколол глаза четырем цыплятам. Он тогда гостил в имении своего дяди Германа и для ослепления цыплят воспользовался ржавой проволокой. Дядя Герман, пытаясь усовестить его, живописал страдания цыплят, и Боб заплакал.