JК
Человек идет :: Мавр Янка
Страница: 42 из 56На утро они снова отправились на охоту за птицами, но результаты уже не были столь блестящими, как накануне.
Птицы уже не дожидались, пока их возьмут голыми руками. Пришлось гоняться за ними; поднялся шум и крик, а это вызвало переполох по всему берегу, – ив результате наши охотники вернулись с одним только фламинго, несколькими птенцами и небольшим количеством яиц.
Добавив к этому лягушек, улиток и тростниковых корневищ, прожили еще день – и, пожалуй, не хуже вчерашнего – и тут снова вспомнили об «орудиях». Люди взяли в руки кто палку, кто прут, ракушку, острый камень, птичью кость – их особенно много валялось вокруг – и принялись копать, расковыривать землю.
От леса к реке вела едва различимая тропинка. Она была узкой и проходила по самой круче, но это был единственный путь, ведущий к воде. По видневшимся на ней отпечаткам следов можно было догадаться, что ею пользуются звери.
Несколько раз на самой середине реки возникало какое-то движение, вода плескалась, слышались какие-то звуки, похожие на сопение. Видно, там ворочался какой-то крупный зверь, но к берегу он пока не приближался. И этот невидимый зверь казался людям страшнее, чем какой угодно лесной хищник, которого, по крайней мере, можно было видеть.
Однажды под вечер, когда люди уже сидели в своей пещере, зверь, наконец, появился. Войдя в тростники, он распугал птиц и стал мять и ломать все вокруг. Это был бегемот, или гиппопотам, каких еще и сейчас достаточно в Африке.
Птицы уже не дожидались, пока их возьмут голыми руками. Пришлось гоняться за ними; поднялся шум и крик, а это вызвало переполох по всему берегу, – ив результате наши охотники вернулись с одним только фламинго, несколькими птенцами и небольшим количеством яиц.
Добавив к этому лягушек, улиток и тростниковых корневищ, прожили еще день – и, пожалуй, не хуже вчерашнего – и тут снова вспомнили об «орудиях». Люди взяли в руки кто палку, кто прут, ракушку, острый камень, птичью кость – их особенно много валялось вокруг – и принялись копать, расковыривать землю.
От леса к реке вела едва различимая тропинка. Она была узкой и проходила по самой круче, но это был единственный путь, ведущий к воде. По видневшимся на ней отпечаткам следов можно было догадаться, что ею пользуются звери.
Несколько раз на самой середине реки возникало какое-то движение, вода плескалась, слышались какие-то звуки, похожие на сопение. Видно, там ворочался какой-то крупный зверь, но к берегу он пока не приближался. И этот невидимый зверь казался людям страшнее, чем какой угодно лесной хищник, которого, по крайней мере, можно было видеть.
Однажды под вечер, когда люди уже сидели в своей пещере, зверь, наконец, появился. Войдя в тростники, он распугал птиц и стал мять и ломать все вокруг. Это был бегемот, или гиппопотам, каких еще и сейчас достаточно в Африке.