Шесть серых гусей   ::   Кулонж Анри

Ларри уже развязал веревку и разложил рисунок на койке.

— Мрак поглотил и рисунок, — вздохнул он. — Коррадо полз по грязи, прижимая его к себе, и это рисунку не понравилось.

Дон Этторе и Пол взволнованно склонились над пергаментом.

— Шесть летящих гусей, я хорошо вижу, — сказал Пол прежде, чем повернуться к Ларри. — Ведь во время нашего последнего разговора ты что-то спрашивал об этом?

— Да, Амброджио рассказал мне о рисунке в одну из наших с ним встреч, но я не знал, чем все это обернется. Это доказывает, что он хотел нам его продать!

— Самое главное, что ты его нашел, — сказал Пол. — Кажется, для тебя он очень важен! Если бы он так не пострадал, то был бы очень красив, — прибавил он, снова устремив на него свой взгляд.

— Как будто несчастные птицы летят сквозь пепел, извергаемый Везувием, — произнес Креспи. — Рисунок стоит того, чтобы его отреставрировать. Хотите, я дам вам адрес человека, который раньше занимался моими картинами? Он спас моего Ланфранко, когда того залило водой.

— Пусть решает принцесса Скальци. Но, судя по всему, ей было неизвестно, что на рисунке имеются две дарственные надписи. Одна — написанная рукой Байрона и обращенная к Шелли. Она отклеилась от листа пергамента, и Коррадо забыл ее в Монтекассино, к вящему гневу Амброджио (по крайней мере так он мне рассказывал). Байрон подарил рисунок другу в благодарность за теплый прием, который тот оказал ему в Пизе.