JК
Честь корабля :: Говард Роберт Ирвин
Страница: 4 из 22С рассаженной скулы по щеке текла алая струйка, из угла рта тоже сочилась кровь, но дышал он почти ровно.
– Разве не он начал? – спросил Граймс.
– Да, но ведь ты его проучил, верно? – возразил я. – Неужели этого мало? Оставь его.
Муши соскользнул вдоль койки и без чувств растянулся на досках. Граймс поддернул штаны, глянул на меня и сказал:
– Я о тебе много чего слышал, Стив Костиган. Тебя считают вожаком на этой шхуне, но не пытайся помыкать мною, понял?
– Никто тобой не помыкает, – с досадой повторил я. – Но я не допущу хладнокровного убийства.
– Не беспокойся, – холодно продолжал он. – Я слышал о тебе, ты обожаешь кулачные бои и дерешься ради удовольствия. Ну, а я не люблю кулачные бои, и дерусь только с проклятыми олухами, которые пытаются ущемить мои права. И если приходится кого-то взгреть, я делаю это так, что он надолго оставляет меня в покое. Я и в Кентукки часто дрался, и с тех пор, как ушел в море. Ты вожак на этом корабле? Ладно, если тебе не нравятся мои манеры, начнем потеху!
– Мне ни к чему поддерживать свою репутацию, укладывая каждого встречного салагу, – раздраженно бросил я. – Со мной уживется любой, кто не слишком возникает. Эй, ребята, поднимите-ка Муши и уложите на койку. Билл, вылей на Олафа бадью воды.
Пока мы оживляли Олафа и Муши, Граймс растянулся на своей койке и уткнулся в журнал. Крепкий орешек!
После той драки команда старалась Граймса не задирать. Олаф и Муши не таили на него зла; удар в челюсть на борту “Морячки” – дело обычное для тех, кто знаком с морскими правилами.
– Разве не он начал? – спросил Граймс.
– Да, но ведь ты его проучил, верно? – возразил я. – Неужели этого мало? Оставь его.
Муши соскользнул вдоль койки и без чувств растянулся на досках. Граймс поддернул штаны, глянул на меня и сказал:
– Я о тебе много чего слышал, Стив Костиган. Тебя считают вожаком на этой шхуне, но не пытайся помыкать мною, понял?
– Никто тобой не помыкает, – с досадой повторил я. – Но я не допущу хладнокровного убийства.
– Не беспокойся, – холодно продолжал он. – Я слышал о тебе, ты обожаешь кулачные бои и дерешься ради удовольствия. Ну, а я не люблю кулачные бои, и дерусь только с проклятыми олухами, которые пытаются ущемить мои права. И если приходится кого-то взгреть, я делаю это так, что он надолго оставляет меня в покое. Я и в Кентукки часто дрался, и с тех пор, как ушел в море. Ты вожак на этом корабле? Ладно, если тебе не нравятся мои манеры, начнем потеху!
– Мне ни к чему поддерживать свою репутацию, укладывая каждого встречного салагу, – раздраженно бросил я. – Со мной уживется любой, кто не слишком возникает. Эй, ребята, поднимите-ка Муши и уложите на койку. Билл, вылей на Олафа бадью воды.
Пока мы оживляли Олафа и Муши, Граймс растянулся на своей койке и уткнулся в журнал. Крепкий орешек!
После той драки команда старалась Граймса не задирать. Олаф и Муши не таили на него зла; удар в челюсть на борту “Морячки” – дело обычное для тех, кто знаком с морскими правилами.