Страница:
25 из 90
— Мы не крымчаки! Мы буджакские татары! — возразил юноша и гордо добавил: — Я Чора, сын аккерманского мурзы Кучука!
— Один черт — что в Крым, что в Буджак… Неволя всюду одинакова! — буркнул дед Оноприй.
— Хватит болтать! Собирайтесь и выходите! — прикрикнул Чора и направился из хаты.
Всех вытолкали во двор.
Хуторской выгон был запружён испуганными людьми. За толпой наблюдали конные ордынцы. Посреди площади на возвышении гарцевал на горячем коне чернобородый всадник. Чора подвёл к нему своих пленных, почтительно поклонился.
— Отец, весь хутор уже здесь. Вот привёл последних!
— Ладно, Чора. Ты молодец у меня, будешь хорошим воином!
Аккерманский мурза Кучук! Недобрая слава шла о нем по Украине… Пленные с испугом смотрели на его лицо, тёмное, обветренное, с острыми раскосыми глазами и большим, как и у Чоры, ртом… Страшный людолов! Продажа невольников стала его ремеслом. Каждый год он по многу раз делал опустошительные набеги на Украину, без жалости разорял села, угонял скотину, забирал в неволю людей. Хитрый и жестокий, он всегда умел избежать встречи с превосходящими силами казаков, и потому одноплеменники считали его счастливчиком, с которым безопасно ходить в военные походы. Его чамбул [10] всегда был полон искателей лёгкой наживы.
Мурза тронул коня, подъехал к пленным. Ещё издали он заприметил девчат и остановился перед ними. Тяжёлый пристальный взгляд опустился на русокосую Стёху. Мурзе нравились белокурые.
Девушка побледнела. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего.
|< Пред. 23 24 25 26 27 След. >|