JК
Чужая :: Валеева Майя Диасовна
Страница: 67 из 123Вскоре Витек ужене сомневался, что волк находится именно в этом сарае.
В один из дней в магазине, выманив у продавщицы взаймы бутылку, Витек самодовольно похвалился:
— Ну на днях я этого волчару возьму!
— Да как же возьмешь-то? — подивилась бабка Надя. Тут вспомнила она про пропавшую курицу: — Давно пора, у меня вон курица пропала!
— Я все продумал! Вы еще все мне спасибо скажете!
— Ладно, ладно, поставлю тебе бутылку, только сделай свое дело, — расщедрилась вдруг бабка.
— Вот это разговор! — Витек очень обрадовался и решил, что к делу надо приступать, не откладывая.
После того, как Эля с Русланом вновь покинули ее, Ева не находила себе места. Она стала неотзывчивой и угрюмой, она перестала подходить к Володе, и целыми днями металась по вольеру или забивалась вглубь сарая. Скулила, выла, пыталась рыть лапами землю у сетки. Она хотела одного — покинуть это место и найти свою стаю. Она хотела в свой дом, в свое тепло, к своим запахам, она хотела к своему маленькому ласковому человечку, который играет с ней и тихонько смеется и называет ее «обезьяной».
…Ранним утром, в густых беспросветных сумерках наступающей зимы кажется, что день никогда не наступит. В тяжелом небе — ни проблеска света. Деревня еще спит, будто погруженная в летаргический сон, и лишь в редких домах зажигаются маленькие желтые оконца, и печной душистый дымок начинает куриться над крышами.
В один из дней в магазине, выманив у продавщицы взаймы бутылку, Витек самодовольно похвалился:
— Ну на днях я этого волчару возьму!
— Да как же возьмешь-то? — подивилась бабка Надя. Тут вспомнила она про пропавшую курицу: — Давно пора, у меня вон курица пропала!
— Я все продумал! Вы еще все мне спасибо скажете!
— Ладно, ладно, поставлю тебе бутылку, только сделай свое дело, — расщедрилась вдруг бабка.
— Вот это разговор! — Витек очень обрадовался и решил, что к делу надо приступать, не откладывая.
После того, как Эля с Русланом вновь покинули ее, Ева не находила себе места. Она стала неотзывчивой и угрюмой, она перестала подходить к Володе, и целыми днями металась по вольеру или забивалась вглубь сарая. Скулила, выла, пыталась рыть лапами землю у сетки. Она хотела одного — покинуть это место и найти свою стаю. Она хотела в свой дом, в свое тепло, к своим запахам, она хотела к своему маленькому ласковому человечку, который играет с ней и тихонько смеется и называет ее «обезьяной».
…Ранним утром, в густых беспросветных сумерках наступающей зимы кажется, что день никогда не наступит. В тяжелом небе — ни проблеска света. Деревня еще спит, будто погруженная в летаргический сон, и лишь в редких домах зажигаются маленькие желтые оконца, и печной душистый дымок начинает куриться над крышами.