День гнева   ::   Стюарт Мэри

— Хватит разговоров о моей смерти, которая, заверяю тебя, придет ещене скоро! Но когда это случится, я со спокойной душой и с благословеньем моим и бога оставлю в твоих руках мое королевство и мою королеву.

На следующий день Мордред отплыл домой. Спустя несколько дней после его отъезда посольство — среди веселья и ярких красок развевавшихся знамен и плюмажей — отправилось в лагерь Квинтилиана Иберия.

Гавейн и его друзья ехали не спеша. Хотя Мордред без труда узнал бы тон их речей — молодежь обращала взоры на Гавейна, ища в нем разудалого и жадного до приключений заводилу, — держались они в дороге со всей внешней чинностью. Но никто из этой клики молодых не делал попыток скрыть надежды на то, что мирная прелюдия, потерпев неудачу, обернется военными действиями, в которых им наконец, доведется принять участие.

— Говорят, Квинтилиан — человек горячий, да и солдат бывалый. К чему ему слушать старика, прибывшего к нему с посольством от старика другого? — так называл Мадор посольство короля Хоеля.

Остальные поддакивали.

— Если не будет боя, то, уж конечно, можно будет посостязаться — игры, охота — и тяжко придется, если мы не сможем показать этим иноземцам, на что мы способны!

Или:

— Говорят, красивей галльских лошадей в мире не найти. На худой конец, может, попытаемся сторговаться.

Но, похоже, этих безрассудных сорвиголов во всем без остатка ждало разочарованье. Ставкой Квинтилиана был временный лагерь, разбитый на унылой и почти лишенной растительности пустоши.