JК
День гнева :: Стюарт Мэри
Страница: 66 из 547Габран дал пологу упасть за их спинами.
Отлив сменялся приливом, и посвежевший ветер разогнал запах рыбы. В лицо Мордреду пахнуло сладковатым запахом цветущих вересковых пустошей. Он словно окунулся в иную реку.
Габран отвязывал лошадь и неловко возился с узлами в сгущавшихся сумерках. Мордред помедлил, потом стремглав бросился назад в вонючую полутьму хижины. Сула доила козу и даже не подняла головы. Мордред увидел, как по грязной ее щеке прокладывает себе дорогу, словно улитка по валуну, капелька влаги. Он остановился на пороге и, цепляясь за полог, произнес поспешно и хрипло:
— Я буду приходить всякий раз, как меня будут отпускать, честное слово, я буду приходить. Я… я позабочусь о вас с отцом. Настанет день… настанет день, когда, обещаю, я стану большим человеком, и я позабочусь о вас обоих.
Но Сула словно не слышала его.
— Мама.
Она не подняла глаз. И руки ее ни на миг не остановились.
— Надеюсь, — прошептал Мордред, — мне никогда не придется узнать, кем была моя настоящая мать.
Повернувшись, он выбежал в сгустившуюся тьму.
— Что скажешь? — требовательно спросила Моргауза.
Времени было далеко за полночь. В спальном покое королевы они с Габраном были одни.
Во внешнем покое спали придворные дамы, а в спальне за ним давно уже погрузились в сон пятеро ее детей — четыре сына Лота и пятый — Артуров сын. Но королева и ее любовник еще не ложились. Королева сидела подле очага, где тихонько тлел торф.
Отлив сменялся приливом, и посвежевший ветер разогнал запах рыбы. В лицо Мордреду пахнуло сладковатым запахом цветущих вересковых пустошей. Он словно окунулся в иную реку.
Габран отвязывал лошадь и неловко возился с узлами в сгущавшихся сумерках. Мордред помедлил, потом стремглав бросился назад в вонючую полутьму хижины. Сула доила козу и даже не подняла головы. Мордред увидел, как по грязной ее щеке прокладывает себе дорогу, словно улитка по валуну, капелька влаги. Он остановился на пороге и, цепляясь за полог, произнес поспешно и хрипло:
— Я буду приходить всякий раз, как меня будут отпускать, честное слово, я буду приходить. Я… я позабочусь о вас с отцом. Настанет день… настанет день, когда, обещаю, я стану большим человеком, и я позабочусь о вас обоих.
Но Сула словно не слышала его.
— Мама.
Она не подняла глаз. И руки ее ни на миг не остановились.
— Надеюсь, — прошептал Мордред, — мне никогда не придется узнать, кем была моя настоящая мать.
Повернувшись, он выбежал в сгустившуюся тьму.
— Что скажешь? — требовательно спросила Моргауза.
Времени было далеко за полночь. В спальном покое королевы они с Габраном были одни.
Во внешнем покое спали придворные дамы, а в спальне за ним давно уже погрузились в сон пятеро ее детей — четыре сына Лота и пятый — Артуров сын. Но королева и ее любовник еще не ложились. Королева сидела подле очага, где тихонько тлел торф.