Дети капитана Блада   ::   Виноградова Татьяна

Помнишь — «А ежели простой матрос или офицер проведет на корабль переодетую женщину или мальчика, наказание ему определяется — смерть».

— Дисциплина была строже. Я помню, как сам приказал расстрелять двоих по жалобе, поступившей от населения note 6 , — отвечал отец. — И правильно, нечего не вовремя ронять имя флибустьера.

— Ну, ты-то сам никогда не был пай-мальчиком, — говорит Нэд, что-то припоминая.

— Положим, никто из нас не был пай-мальчиком, — говорит папа и почему-то оглядывается, — но — видишь ли, Нэд, мне никогда не поступало жалоб на меня, а это, согласись, меняет дело.

— Ну еще бы, — говорит Нэд, и его единственный глаз округляется.

— Ты, кажется, смеешся надо мной? — добродушно интересуется папа.

— Да ни в жисть! — клятвенно произносит Нэд. — Если кто над тобой когда и смеялся, так только твоя любимая госпожа Фортуна. Это не ее, случайно, древние изображали с завязанными глазами, в одной руке — розги, в другой — топор?

Папины руки, набивающие трубку, замирают. Отсмеявшись, он говорит:

—Ну что ж, ты прав — в конечном итоге я получу от нее либо то, либо это. Но не сейчас еще, я надеюсь. А сейчас, извини, у меня дела. Можешь взять Бесс и прогуляться в город — обратно я жду ее к восьми склянкам.

— Папа, а что такое пай-мальчик? — спрашивает Бесс.

— Это такой мальчик, который пищит от любой царапины, как ты, — не задумываясь, отвечает папа.

Да, ясно, что папа не может быть пай-мальчиком. Бесс твердо решает, что и она никогда не будет пай-мальчиком.