JК
Детство в Соломбале :: Коковин Евгений Степанович
Страница: 7 из 25 – И он выводил на носу парохода кружочек, похожий на маленький глазок. – А это брашпиль – машина такая, якорь вирать. А это штормтрап – лестница веревочная…
Так по рисункам отца я изучал корабельную науку…
Но через год отец не вернулся. Время шло, а о «Святой Ольге» никаких известий не было.
Тогда уже началась война с Германией. Всюду слышалось новое и не понятное для меня слово «мобилизация». Я видел знакомых рабочих, одетых в солдатские шинели: они уезжали на войну.
В газетах писали только о военных действиях. В журнале «Всемирная панорама» я видел по-смешному нарисованного Вильгельма, германского императора. Он был в каске, верх которой завершался острой шишкой наподобие шпиля. Загнутые кверху усы торчали, как штыки, лицо его было свирепым.
О родственниках моряков «Святой Ольги» забыли. Мать хлопотала, писала в Петроград, но ответа не было. Говорили, что «Ольгу» потопила немецкая подводная лодка в горле Белого моря. Но мать не верила слухам, и с весны мы опять каждый день ожидали возвращения отца.
Осенью в Архангельск приехал из Мурманска матрос Платонов. Он рассказал, что их судно подобрало двух человек с «Ольги». «Ольгу», затертую во льдах, эти моряки покинули у северной оконечности Новой Земли.
– Плохо дело у «Ольги», – откровенно говорил Платонов. – Если помощи не послать – погибнут люди.
Но помощи, конечно, никто не послал.
Мы с мамой все еще ждали. Мама каждый день ходила к чужим людям мыть полы и стирать белье. Так прошло четыре года.
Так по рисункам отца я изучал корабельную науку…
Но через год отец не вернулся. Время шло, а о «Святой Ольге» никаких известий не было.
Тогда уже началась война с Германией. Всюду слышалось новое и не понятное для меня слово «мобилизация». Я видел знакомых рабочих, одетых в солдатские шинели: они уезжали на войну.
В газетах писали только о военных действиях. В журнале «Всемирная панорама» я видел по-смешному нарисованного Вильгельма, германского императора. Он был в каске, верх которой завершался острой шишкой наподобие шпиля. Загнутые кверху усы торчали, как штыки, лицо его было свирепым.
О родственниках моряков «Святой Ольги» забыли. Мать хлопотала, писала в Петроград, но ответа не было. Говорили, что «Ольгу» потопила немецкая подводная лодка в горле Белого моря. Но мать не верила слухам, и с весны мы опять каждый день ожидали возвращения отца.
Осенью в Архангельск приехал из Мурманска матрос Платонов. Он рассказал, что их судно подобрало двух человек с «Ольги». «Ольгу», затертую во льдах, эти моряки покинули у северной оконечности Новой Земли.
– Плохо дело у «Ольги», – откровенно говорил Платонов. – Если помощи не послать – погибнут люди.
Но помощи, конечно, никто не послал.
Мы с мамой все еще ждали. Мама каждый день ходила к чужим людям мыть полы и стирать белье. Так прошло четыре года.