Дневник путешествия в Европу и Левант   ::   Мелвилл Герман

Там при коптящем свете старой лампы ростовщика, в числе многих других реликвий, хранитель показывает дыру, в которой был установлен крест, а сквозь узкую решетку, похожую на крышку подвала для хранения капусты, расселину в скале. На том же уровне, по соседству находится нечто напоминающее галерею, огороженную мрамором, с которой хорошо виден церковный вход.

Я околачивался здесь целыми днями, созерцая спектакль, разыгрываемый презрительными турками на диване и презренными пилигримами, лобзающими камень помазания. Вход в церковь напоминает тюремную дверь. Она снабжена решетчатым оконцем. Над основным корпусом здания нависает высокий, наполовину разрушенный купол, и отпавшая штукатурка обнажает худобу балок и дранку. Какое-то чумное великолепие царствует в этих расписных стенах, покрытых плесенью. Посередине всего этого возвышается Святой Гроб — часовня внутри церкви. Она выстроена из мрамора, местами обильно украшена скульптурой и имеет вид достаточно древний. Из ее портика исходит ослепительное сияние. Оно освещает лица пилигримов, толпящихся на пятачке перед входом, где помещаются одновременно не более четырех-пяти человек. Сначала попадаешь в крохотный вестибюль, где показывают камень, на котором сидел ангел, а затем и саму могилу. Входишь словно в зажженный фонарь. Стиснутый, наполовину ошеломленный ослепительным светом, некоторое время рассматриваешь ничего не выражающую, пестро украшенную колоду. С радостью выбираешься наружу, с чувством облегчения стирая пот, словно после духоты и жары балагана. Сплошной блеск при отсутствии золота. Жара, вызывающая головокружение.