Двуликий Янус   ::   Наумов Яков Наумович

— Вот и просчитались, Менатян. Как раз по этому отряду сведения у нас имеются: в том отряде ни Менатяна, ни Геворкяна не было. Итак, вы намерены говорить правду?

Менатян молчал.

— Хорошо, — после минутного молчания сказал Скворецкий. — К вопросу о вашем участии в партизанском движении мы еще вернемся, хотя для нас этот вопрос и так ясен. Перейдем к другому: как и когда вы попали в плен, при каких обстоятельствах? Только поподробнее. И, советую, правду…

Менатян заметно оживился.

— В плен я попал в 1941 году, — быстро заговорил он, — при одном из первых боевых вылетов. Мы — нас было трое, три самолета — были атакованы превосходящими силами противника. Приняли бой. Мой самолет, после того как я израсходовал весь боезапас, был подбит, загорелся в воздухе. Я выбросился с парашютом и…

— Стоп! — поднял руку Скворецкий. — Уточним некоторые детали. Сколько было фашистских самолетов против ваших трех?

— Ну как я могу это сказать? — искренне удивился Менатян. — Может, десять, а может, пятнадцать. Разве тут, в обстановке воздушного боя, до точного счета?

— Есть летчики, которые утверждают, что ничто не требует такого точного счета, как воздушный бой. Вы, как следует из вашего ответа, не из их числа. Что же, оставим это на вашей совести. Итак, десять или пятнадцать?

— Да, не менее десяти.

— Так уж и не меньше? А может, восемь? Шесть? Или и того меньше — три? Два?

Менатян насупился:

— Мне не до шуток.