Ездовые собаки-друзья по риску   ::   Виктор Поль-Эмиль

Однако, когда Скотти, наполовину оглушенный, пришел в себя, он констатировал, что цел — невероятное везение! — и ничего у него не сломано. Кое-как он поднялся и занялся собаками. Пять псов было невредимо, два совсем плохи и, видимо, должны были закончить пробег, лежа на нартах; да и три остальных тоже нуждались в лечении.

Хотя Скотти был изрядно помят, весь в ссадинах и синяках, ему ценой невероятных усилий удалось втащить нарты на лыжню. Он запряг пять здоровых собак, положил двух раненых на нарты. Прочие могли бежать сами, хромая, и Скотти предоставил им свободу следовать за нартами. Сам он с трудом шевелил плечом, и голова у него страшно болела. Решив, что в сущности отделался легко, он погнал собак по лыжне.

Но еще до приезда в Топкок Скотти почувствовал, что продрог до костей, ведь при падении его одежда порвалась. Начали мерзнуть ноги; в таких условиях продолжать гонки было невозможно, и он зашел в первое попавшееся иглу. Там на скамейке сидели старые эскимос и эскимоска.

— Мокасины! — крикнул Скотти. — Пару мокасин! Эскимосы безучастно смотрели на него, не двигаясь с места.

Видя, что словами ничего не добьешься, Скотти (его глаза успели привыкнуть к полумраку, царившему в иглу) стал сам искать обувь, но ничего не нашел.

Наконец старуха как будто проснулась. Поднявшись, подошла к нему и уставилась в упор.

— Твоя — Скотти?

— Да, да! — ответил он нетерпеливо.

— Твоя голодный?

— Нет! Ноги мерзнут. Моя хотеть муклуки!

— Плохо, шибко плохо. Нету муклуки.

— Это твой муж?

— Да.