Гай Мэннеринг, или Астролог   ::   Скотт Вальтер

Зато Домини был в полном восторге! Он глядел то на Бертрама, то на Люси, хихикал, мычал, ухмылялся и непрестанно нарушал правила хорошего тона: он опрокинул полный сливочник, и весьма кстати, в собственную тарелку с овсяной кашей, неизменно подававшейся ему утром, потом, недопив чай, которыйон называл «украшением завтрака», вылил остатки вместо полоскательницы в сахарницу и в довершение всего ошпарил кипятком старого Платона, любимого пуделя Мэннеринга, который встретил эту неожиданную ванну воем, отнюдь не делавшим чести ему как философу.

На этот раз спокойствие полковника поколебалось:

— Право же, дорогой мистер Сэмсон, вы забываете, что есть разница «между Платоном и Ксенократом.

— Первый был главою академиков, а второй — стоиков, — отвечал Домини, несколько задетый замечанием полковника.

— Да, но это как раз Ксенократ, а не Платон отрицал, что страдание — зло.

— Я склонен думать, — сказал Плейдел, — что это почтенное четвероногое, которое сейчас уходит из комнаты только на трех ногах, скорее принадлежит к школе киников.

— Это хорошо сказано. Но вот и ответ от Мак-Морлана.

Ответ был неутешительный. Миссис Мак-Морлан свидетельствовала свое почтение и сообщала, что минувшей ночью произошли тревожные события, которые задержали ее мужа в Портанферри, где он должен будет вести следствие.

— Что же нам теперь делать, мистер Плейдел? — спросил полковник.

— Жаль, мне бы очень хотелось повидать Мак-Мор-лана, — сказал адвокат.

— Это человек рассудительный, и он стал бы действовать по моим указаниям. Но не беда. Надо ввести нашего друга sui juris. Сейчас он просто беглый арестант. Закон против него; он должен быть rectus in curia, это главное.