Шкура неубитого мужа   ::   Михалева Анна

А вы должны быть бомбой, но не взорвавшейсяна глазах у изумленной публики, а бомбой за пять секунд до взрыва, когда фитиль почти догорел. Все внутри, наружу, только взгляд. Магический свет. Мягкие линии тела…

Горячая богиня в холодной оболочке. Всегда «недо…», понимаете? Тьфу ты! Ну, не могу я артистке выкать! Ну, хоть убей меня! Буду тебя на «ты» звать, ладно?

Маша махнула рукой. Что теперь-то, когда автора в ней он с грязью смешал. Она подняла на него глаза:

— Но я вас буду звать на «вы».

— Вот упрямая! Деревенщина ты!

— Еще раз так назовете, сами будете петь! — Она шмыгнула носом, что его рассмешило.

— Нет, ну надо же! Какая-то козявка мне угрожает, — но, заметив, как сузились ее глаза, поспешно дал задний ход, замахав руками:

— Ладно, ладно. Козявка и деревенщина — две разные вещи. И нечего у меня на лбу дыры прожигать. Не ты первая пытаешься. Я всех обламывал.

— И Ирму? — По ее спине пробежал холодок, словно дух покойной коснулся ее прозрачной ладонью.

— Ирму… Ее, конечно, хрен обломаешь, но меня она слушалась беспрекословно. Поначалу… Ты бы ее видела в самом начале! Во что она рядилась, просто уму непостижимо. Я такой дряни ни на ком не видел. Вкуса у нее не было определенно. Да и красилась она, ox! — он закатил глаза, явно вспоминая свою первую встречу с певицей. — Вокруг глаз черным малевала. А глаза у нее, помнишь, офигенные, зеленые, вытянутые к вискам. Так она их на манер Клеопатры с фресок, и кто ее надоумил?..