Герои Малахова кургана   ::   Буссенар Луи Анри

— А теперь, Ваше превосходительство, — добавляет он тоном горячей мольбы, — умоляю вас именем военных заслуг этого солдата, во имя великодушия, свойственного русскому сердцу, во имя уважения, которое вы питаете к моему брату, наконец, во имя священных уз, соединяющих нас… умоляю вас… вы можете все… вы хозяин Севастополя… задержите казнь, прошу вас… Пока государь простит его!

Остен-Сакен встает, выпрямляется и говорит ледяным тоном:

— То, что вы просите, невозможно! Сержант Бургейль, ваш брат, умрет! Если бы он был мой сын — слышите ли? мой сын, — он был бы расстрелян!

— Ваше превосходительство, немного человечности! — лепечет майор, бледнея.

— Государь поручил мне защиту Севастополя, и я буду защищать его до последнего вздоха. Какая тут человечность? — отвечает Остен-Сакен. — У меня четыре тысячи пленников, французов и англичан. Предположим, что все эти четыре тысячи пленников восстанут и проделают то же, что сержант Бургейль, что тогда будет? Нужен пример, чтобы подавить все зачатки возмущения. Повторяю вам: сержант Бургейль, ваш брат, храбрец, которого я уважаю, умрет сейчас!

Губернатор произносит эти слова совершенно спокойно, не возвышая голоса. Майор понимает, что все пропало, и с отчаянием смотрит на Сорви-голову.

Сорви-голова стоит, спокойно вытянувшись. Губернатор подносит к губам серебряный свисток. Портьера двери поднимается, но, вместо дежурного офицера, появляется женщина в трауре, с рукой на перевязи.

Одновременно раздаются три восклицания.