Грабители морей   ::   Жаколио Луи

— Стало быть, мы, по-твоему, бесповоротно осуждены?

— Да, если в течение получаса ничего не случится.

— Значит, ты надеешься только на чудо?

— Чудо тут ни при чем. Нас губит не чудо, а буря, и спасти нас может самая естественная перемена ветра, помимо всяких чудес. Нужно только, чтобы эта перемена наступила в известный срок.

— Неужели ты будешь спокойно ждать?..

— Да ведь больше нечего и делать.

— Меня бесит твое спокойствие, Ингольф.

— А твое беснование меня только смешит, — возразил Ингольф с беззвучным смехом, которым он имел обыкновение смеяться.

— И вот результат экспедиции, которая должна была принести нам тридцать миллионов!.. Быть может, даже больше — несметное богатство!.. Гибель — и когда же! Почти у самой пристани!

Над помолчал, потом продолжал, понизив голос и грозно хмурясь:

— И даже это бы ничего. Бог с ним, с золотом, с богатством!.. Но ждать этой минуты двадцать лет — и вдруг умереть, когда желанная месть так близка, так возможна!.. Вот что ужасно.

— А мне, напротив, это даже приятно, — возразил Ингольф. — Смерть на виселице или во время погони за каким-нибудь купеческим корабликом во всяком случае менее почетна, чем гибель в борьбе за тридцать миллионов. Такая гибель вполне достойна пирата Ингольфа Проклятого, не говоря уже о том, что свою долю из тридцати миллионов я бросаю не в Каттегат.

Флибустьер засмеялся собственной остроте, заключавшейся в непереводимой игре слов. Известно, что Каттегатом называется рукав, соединяющий Северное море с Балтийским.