JК
Шлюз - 1 :: Сименон Жорж
Страница: 128 из 130У окон бистро столпились речники в фуражках — увидели хозяина.
— Поезжай лучше… — начал было Дюкро.
Однако тут же подавил минутную слабость и спустился по каменной лестнице. На свой дом, на служанку в открытом окне он даже не взглянул и молча ступил на шаткие мостки «Золотого руна». Со всех сторон с ним здоровались люди, толпившиеся на соседних баржах.
Мегрэ и он одновременно склонились над люком.
Алина с ребенком на руках, обнажив грудь, сидела у стола, накрытого скатертью в мелкий цветочек, и, бездумно глядя куда-то, тихо баюкала малыша. Когда его жадные губки теряли сосок, она машинально, заученным движением, засовывала его обратно.
Было жарко. Печь, видимо, топилась уже давно. На вешалке висел толстый пиджак старого Гассена, под ним стояли начищенные башмаки.
Неторопливо, но твердо Мегрэ отстранил Дюкро от люка, потом подвел к штурвалу и протянул письмо, написанное на листке бумаги из бистро в Самуа.
«Пишу тебе, чтобы ты знала, что я чувствую себя хорошо, и, надеюсь, ты тоже…»
Дюкро ничего не понял. Но вот, мало-помалу, перед глазами у него возник постоялый двор, деревня в Верхней Марне и сестра Гассена, которую он когда-то знал.
— Ей там будет хорошо, — сказал Мегрэ.
Солнце палило все жарче. Какой-то речник на ходу крикнул Дюкро: «С „Альбатросом“ авария в Мо».
И, наверно, очень удивился, не получив ответа.
— Поехали?
Со всех сторон на них смотрели речники. Один, приложив руку к козырьку, даже пошел им навстречу.
— Поезжай лучше… — начал было Дюкро.
Однако тут же подавил минутную слабость и спустился по каменной лестнице. На свой дом, на служанку в открытом окне он даже не взглянул и молча ступил на шаткие мостки «Золотого руна». Со всех сторон с ним здоровались люди, толпившиеся на соседних баржах.
Мегрэ и он одновременно склонились над люком.
Алина с ребенком на руках, обнажив грудь, сидела у стола, накрытого скатертью в мелкий цветочек, и, бездумно глядя куда-то, тихо баюкала малыша. Когда его жадные губки теряли сосок, она машинально, заученным движением, засовывала его обратно.
Было жарко. Печь, видимо, топилась уже давно. На вешалке висел толстый пиджак старого Гассена, под ним стояли начищенные башмаки.
Неторопливо, но твердо Мегрэ отстранил Дюкро от люка, потом подвел к штурвалу и протянул письмо, написанное на листке бумаги из бистро в Самуа.
«Пишу тебе, чтобы ты знала, что я чувствую себя хорошо, и, надеюсь, ты тоже…»
Дюкро ничего не понял. Но вот, мало-помалу, перед глазами у него возник постоялый двор, деревня в Верхней Марне и сестра Гассена, которую он когда-то знал.
— Ей там будет хорошо, — сказал Мегрэ.
Солнце палило все жарче. Какой-то речник на ходу крикнул Дюкро: «С „Альбатросом“ авария в Мо».
И, наверно, очень удивился, не получив ответа.
— Поехали?
Со всех сторон на них смотрели речники. Один, приложив руку к козырьку, даже пошел им навстречу.