Изгой   ::   Портер Дональд Клэйтон

Внешне Ина была спокойна, как обычно, но выдала свои чувства, когда, прощаясь, коснулась плеча Ренно и быстро отвернулась.

Майор Ранд остановился в доме Уилсонов. Перед тем, как уйти, он еще раз переговорил с великим сахемом.

– Если кто и может добыть необходимые сведения, так это Ренно и я, – сказал он. – Мы вернемся не позднее чем через три месяца. Если нас не будет к тому времени, значит, мы погибли.

Перед уходом сенекам нужно было совершить еще одно важное дело. Эличи взял каминные щипцы, вынул из камина раскаленные головни, положил их в металлическое ведро и отнес в укромное место за сараями. Отец и брат сопровождали его. Все молчали. Эличи убедился, что никто их не видит, пожал Ренно руку у локтя и быстро вернулся к дому. Гонка остался с Ренно.

Великий сахем сам решил поставить клеймо на руку Ренно, причем сделать он это хотел один на один, чтобы никто из сенеков не знал, что у его старшего сына на руке клеймо изменника и предателя. Гонка щипцами взял раскаленную головешку.

Ренно вытянул вперед левую руку ладонью вверх. Гонка спокойно выжег два креста величиной примерно в три дюйма на ладони сына, которым так гордился.

Боль была невыносимой, но Ренно даже глазом не моргнул. Запахло паленой кожей, а он продолжал стоять, как стоял. Он с детства был приучен стойко переносить боль. Но на сердце у него лежал камень, хотя он и понимал, что клеймо позора необходимо. Сама его душа противилась такому жестокому испытанию, и он изо всех сил уговаривал себя, что это делается во благо всего народа сенеков.