Изумруды Кортеса   ::   Гальван Франсиско

Всех забавляло, каким любезным и предупредительным стал вдруг Сандоваль, как старался он смягчить свой грубый голос бравого вояки, когда обращался к молоденькой и застенчивой невестке Кортеса, которая очаровательно смущалась своего заикания. Некоторые из спутников нашего капитана нарочно старались приблизиться к парочке, чтобы подслушать их разговор и со смехом пересказать его всем остальным. К счастью, Сандоваль не обращал ни малейшего внимания на грубоватые шуточки товарищей — или нарочно делал вид, что не слышит их, иначе ему пришлось бы осадить самых ретивых. Несмотря на природную доброту, Сандовалю случалось гневаться, и тогда слишком смелым шутникам приходилось несладко.

Кроме знаков взаимной симпатии, которыми постоянно обменивались Сандоваль и донья Франсиска, во время пути ничего примечательного не происходило, и на десятый день, как и обещал капитан, путники достигли Койоакана, в двух лигах к югу от Мехико, или по-индейски Теночтитлана, где их ожидал Кортес — будучи заблаговременно извещен о их прибытии, он успел подготовить путешественникам пышный прием.

Поговаривали, что Кортес не слишком-то жаждал встречи со своей женой, поскольку его сердце уже было отдано другой даме: его возлюбленной стала донья Марина Малинче, происходившая из рода касиков и находившаяся при нем в качестве личного переводчика с того момента, как испанский завоеватель появился в этих краях.