Эль-Дорадо   ::   Эмар Густав

Несколько секунд прошло в глубокой тишине, в продолжение которой было почти слышно биение сердца храброго солдата.

Он не мог в темноте разглядеть своего врага, но угадывал его присутствие и внутренне беспокоился его неподвижностью и молчанием, не предвещающим ничего хорошего; он инстинктивно боялся той же хитрости, которую сам употребил; тайное предчувствие говорило ему, что он находится перед опасным противником, которого, может быть, ему не удастся обмануть.

Крик совы раздался неожиданно в воздухе два раза.

Как ни было отлично подражание, ухо индейца не могло обмануться.

Капитао понял, что это был сигнал незнакомца.

Но к кому он обращался, не к нему ли? А если к спрятавшимся в соседних кустарниках воинам?

Может быть, Диего не принял достаточно предосторожностей? Петля, стягивающая шею воина, убитого им, могла развязаться, тело всплыло, и гуакуры, увидев труп, могли заподозрить измену и прийти в эту минуту, чтобы отомстить за смерть своего брата, умерщвляя его убийцу.

Эти мысли с быстротою молнии пронеслись в голове солдата; однако нужно было отвечать, всякое замедление погубило бы его. Капитао наудачу, сделав усилие, в свою очередь два раза испустил крик совы.

Он с беспокойством стал ждать, что выйдет из его отчаянной попытки, не смея верить в ее успех.

Ожидание было непродолжительно; почти в то же мгновение незнакомец появился около кустарника.

— Ato ingote canche. Kjick piep, Pui? 7 — спросил он на гуакурском языке, который дон Диего не только понимал, но и отлично говорил на нем.