JК
Этна и вулканологи :: Тазиев Гарун
Страница: 4 из 126Все же надеюсь, что, несмотря на пронизывающий на вершине холод, несмотря на пыль, которую порывы ветра бросают в лицо, несмотря на дым, вызывающий кашель и слезы, посетителям откроется не только суровость и враждебность, но и красота мира гор.
Мне довелось познать то, что им уже не суждено увидеть. Мои первые подъемы, правда, не были столь романтичны, как путешествия Гамильтона, Спалланцани или старины Эмпедокла – вулканологов былых эпох, когда всякое путешествие непременно сопряжено было с приключением. Однако и я начинал в то время, когда на большой дороге еще не было агентов бюро путешествий, отелей и механических подъемников, не было ни туристов, ни тех, кто кормится ими.
В конце 40-х годов Этну еще не «оборудовали», как сегодня. Была одна-единственная узкая дорога, что змеилась до Каза Кантоньера, примерно до отметки 1900 метров, где стояла харчевня, сохранившая свое изначальное, самое простое и благородное назначение; там путник мог поесть, выпить вина и переночевать. В Катании тогда было в три раза меньше людей, в три раза больше грязи и в тридцать раз меньше «модерна». Бесчисленные деревеньки и городки теснились от побережья до подножия Этны, примерно до отметки 800. Само подножие горы занимает в окружности сто пятьдесят километров, и на всем этом пространстве вид нищих селений сжимал сердце. Лишь природа вокруг цвела во всем великолепии.
Мне довелось познать то, что им уже не суждено увидеть. Мои первые подъемы, правда, не были столь романтичны, как путешествия Гамильтона, Спалланцани или старины Эмпедокла – вулканологов былых эпох, когда всякое путешествие непременно сопряжено было с приключением. Однако и я начинал в то время, когда на большой дороге еще не было агентов бюро путешествий, отелей и механических подъемников, не было ни туристов, ни тех, кто кормится ими.
В конце 40-х годов Этну еще не «оборудовали», как сегодня. Была одна-единственная узкая дорога, что змеилась до Каза Кантоньера, примерно до отметки 1900 метров, где стояла харчевня, сохранившая свое изначальное, самое простое и благородное назначение; там путник мог поесть, выпить вина и переночевать. В Катании тогда было в три раза меньше людей, в три раза больше грязи и в тридцать раз меньше «модерна». Бесчисленные деревеньки и городки теснились от побережья до подножия Этны, примерно до отметки 800. Само подножие горы занимает в окружности сто пятьдесят километров, и на всем этом пространстве вид нищих селений сжимал сердце. Лишь природа вокруг цвела во всем великолепии.