JК
Юность Лагардера :: Феваль Поль
Страница: 18 из 383 — Тут лицемер очень кстати издал рыдание и закончил: — Я поклялся босиком и с вервием на вые [8] подняться на Монте-Субазио и вознести молитву Господу у гробниц великих подвижников милосердия. С позволения его светлости я хочу сдержать клятву.
Когда герцогу передали ответ Пейроля-сына, он растрогался и воскликнул:
— Какое благородное сердце!
И распорядился, чтобы юноша тотчас же после паломничества получил должность отца.
— Такова моя воля, — сказал государь, — и я надеюсь, что мой наследник не нарушит ее, когда я упокоюсь рядом с возлюбленной моей супругой.
Никто не посмел возразить умирающему, но все подумали:
«Если герцогом станет Карл-Фердинанд, он, конечно, сделает все так, как ему заблагорассудится. Храни нас Бог от такого государя!»
Возвращаясь из собора святого Павла, где под тяжелыми каменными плитами остался лежать Пейроль-отец, Антуан довольно потирал руки.
«Как важно иметь хорошее чутье, — думал он. — Теперь мне предстоит сыграть на двух досках две партии. Да еще какие партии! Если герцог Мантуанский унаследует владения и богатства своего тестя, он будет в немалой степени обязан этим мне. Да-да, ваша светлость, мне! Ведь, перебирая вещи покойного отца, я случайно наткнулся на пузырек с известным снадобьем — и вы, конечно, согласитесь, что только моя совершенная преданность вашей светлости помешала мне открыть герцогу Гвасталльскому, какой недобрый ветер занес „эликсир Медичи“ к нему во дворец.
Когда герцогу передали ответ Пейроля-сына, он растрогался и воскликнул:
— Какое благородное сердце!
И распорядился, чтобы юноша тотчас же после паломничества получил должность отца.
— Такова моя воля, — сказал государь, — и я надеюсь, что мой наследник не нарушит ее, когда я упокоюсь рядом с возлюбленной моей супругой.
Никто не посмел возразить умирающему, но все подумали:
«Если герцогом станет Карл-Фердинанд, он, конечно, сделает все так, как ему заблагорассудится. Храни нас Бог от такого государя!»
Возвращаясь из собора святого Павла, где под тяжелыми каменными плитами остался лежать Пейроль-отец, Антуан довольно потирал руки.
«Как важно иметь хорошее чутье, — думал он. — Теперь мне предстоит сыграть на двух досках две партии. Да еще какие партии! Если герцог Мантуанский унаследует владения и богатства своего тестя, он будет в немалой степени обязан этим мне. Да-да, ваша светлость, мне! Ведь, перебирая вещи покойного отца, я случайно наткнулся на пузырек с известным снадобьем — и вы, конечно, согласитесь, что только моя совершенная преданность вашей светлости помешала мне открыть герцогу Гвасталльскому, какой недобрый ветер занес „эликсир Медичи“ к нему во дворец.