Юность Лагардера   ::   Феваль Поль

— Только что, — говорили иные горожане, — из Франции прибыл молодой человек — не придворный ли врач? В Версале немало докторов печется о долгоденствии короля Людовика XIV, не спасут ли они и нашего доброго государя?

— Да нет, — возражали другие, — это приехал сын проклятого де Пейроля — одна рожа со старым разбойником! Черти б их обоих разорвали!

А кумушки судачили так:

— Крысы, говорят, бегут с корабля, которому судьба затонуть, а стервятники — те, известно, наоборот: со всех сторон норовят слететься на падаль, едва зверь подохнет. Не иначе Пейроль, старый коршун, почуял мертвечину, вот и кликнул птенца, чтоб поделиться добычей. Дурной это знак — видно, смерть бродит неподалеку!

Так оно и было. Отец и сын встретились после двенадцатилетней разлуки и беседовали с глазу на глаз в нарядно убранных покоях на третьем этаже герцогского дворца. Несмотря на жару, наступившую прежде времени, окна и двери были затворены, а занавеси опущены. С каждой минутой сгущались сумерки, погружая во тьму ложе с балдахином, инкрустированные перламутром шкафы черного дерева, три резных дубовых кресла и большой деревянный сундук. В темноте уже едва можно было различить флорентийские доспехи XV века и чудный столик слоновой кости; на черном мраморном полу тускло поблескивала золотая мозаика — геральдические лилии.

Сын, Антуан де Пейроль, был тощ и долговяз, с желтоватой кожей, блеклыми волосами, бегающим взглядом, грубой и тяжелой нижней челюстью.