JК
Юность Лагардера :: Феваль Поль
Страница: 364 из 383Впрочем, она, возможно, полагала, что это делает ееболее соблазнительной?
Но время уловок прошло, и молодой человек, сжав железными пальцами ее руку, гневно спросил:
— Что ты сделала с моей дочерью Армель? Миртиль взглянула на него с загадочной улыбкой сивиллы [63] .
— Я скажу тебе это ночью, на борту «Звезды морей», в твоей каюте, на твоей подушке!
Тогда Оливье повернулся к своей подруге.
— Думаю, Марипоза, этой женщиной пора заняться тебе!
— Я заставлю ее говорить! — взвизгнула испанка, выхватив из-за пояса маленький толедский кинжал.
Миртиль, вздрогнув, отпрянула.
— Не трогай меня, ты, дикая кошка!.. Я хотела отбить тебя, Оливье, не скрою… но мне это не удалось… моя соперница тоже красива… А о твоем беленьком ангелочке, бедный друг, я мало что могу тебе рассказать… Я хотела оставить ее при себе, воспитать как свою дочь, в память о тебе! Увы, мне не суждено быть матерью… Глядя на нее, я вспоминала свое детство, свою юность… Я была уверена, что ты добьешься удачи на Антильских островах… прославишься и разбогатеешь… С какой радостью я вручила бы тебе дочь, выросшую в моем доме, красивую, безупречно воспитанную, короче, достойную тебя, любимый мой Оливье! Увы! Вскоре после твоего отъезда ее похитили у меня бродячие комедианты! Они сделали из нее балерину, танцовщицу в своем театре на Новом мосту… я узнала об этом слишком поздно! Если не веришь мне, спроси у людей, они подтвердят мои слова…
Оливье кивнул в знак согласия.
Но время уловок прошло, и молодой человек, сжав железными пальцами ее руку, гневно спросил:
— Что ты сделала с моей дочерью Армель? Миртиль взглянула на него с загадочной улыбкой сивиллы [63] .
— Я скажу тебе это ночью, на борту «Звезды морей», в твоей каюте, на твоей подушке!
Тогда Оливье повернулся к своей подруге.
— Думаю, Марипоза, этой женщиной пора заняться тебе!
— Я заставлю ее говорить! — взвизгнула испанка, выхватив из-за пояса маленький толедский кинжал.
Миртиль, вздрогнув, отпрянула.
— Не трогай меня, ты, дикая кошка!.. Я хотела отбить тебя, Оливье, не скрою… но мне это не удалось… моя соперница тоже красива… А о твоем беленьком ангелочке, бедный друг, я мало что могу тебе рассказать… Я хотела оставить ее при себе, воспитать как свою дочь, в память о тебе! Увы, мне не суждено быть матерью… Глядя на нее, я вспоминала свое детство, свою юность… Я была уверена, что ты добьешься удачи на Антильских островах… прославишься и разбогатеешь… С какой радостью я вручила бы тебе дочь, выросшую в моем доме, красивую, безупречно воспитанную, короче, достойную тебя, любимый мой Оливье! Увы! Вскоре после твоего отъезда ее похитили у меня бродячие комедианты! Они сделали из нее балерину, танцовщицу в своем театре на Новом мосту… я узнала об этом слишком поздно! Если не веришь мне, спроси у людей, они подтвердят мои слова…
Оливье кивнул в знак согласия.